– Вы что-то спросили?

– Да, то есть… нет. Вы дописали? – сводит брови к переносице.

– Почти, – перевожу взгляд на бумаги, и тут распахивается дверь.

– Ник, – в кабинет вплывает заведующая гинекологией, – пообедаем?

– Здравствуйте, Маргарита Владимировна. Никита Сергеевич, я допишу протокол и принесу вам на подпись, – молниеносно собираю все бумаги со стола, и Добрынин не успевает меня остановить.

Дежурство идёт своим чередом, точнее, бежит – я не замечаю, как наступает ночь, и отделение замирает. Ну, не совсем, конечно, но всё-таки становится потише. Отойдя от поста медсестры, где проверяла утренние назначения, тру лицо руками и решаю прилечь хоть на полчаса – в ординаторской есть крошечный диванчик.

В кабинете прохладно, но я настолько вымоталась, что не обращаю внимания на неудобства и отключаюсь. Видимо, из-за усталости мне даже снится, что я сплю! Только, естественно, дома, в своей кровати, с котом, который кладёт лапу мне на лицо – есть у него такая дурацкая привычка.

– Дарси, отстань, дай поспать, – бормочу сквозь дрёму, – еда у тебя в миске!

Мистер Дарси как-то странно фыркает, совсем по-человечески вздыхает и убирает лапу. А мне становится тепло, и я окончательно проваливаюсь в сон.

__

* ургентный – требующий неотложной помощи в кратчайшие сроки.

Не могла не показать вам мистера Дарси)))

3. Глава 3

– Анна Николаевна, с вами хочет поговорить пациент из восьмой палаты, – меня догоняет медсестра.

День в самом разгаре, утренняя пятиминутка давно закончилась, как и обход, а я, естественно, никак не могу уйти, хотя дежурство подошло к концу ещё несколько часов назад.

– Спасибо, Марина, сейчас зайду, – отвечаю рассеянно, перебирая на ходу пальцами уголки историй болезней. До сих пор не могу отделаться от мыслей об одной странности.

Незапланированный сон в ординаторской был, конечно, коротким – меня быстро разбудили, когда по скорой поступил очередной пациент. Вот только проснувшись, я обнаружила, что укрыта сразу двумя медицинскими халатами. И если один был вполне объясним – я могла, замёрзнув, во сне стянуть его со спинки дивана, то второму совершенно неоткуда было взяться.

– Добрый день, Герман Эдуардович, – выкидывая из головы всякую чертовщину, захожу к пожилому мужчине, которому вчера выполняла стентирование. – Мне передали, что вы хотите меня видеть?

– Голубушка, мне очень неловко, – начинает он, и я улыбаюсь, услышав это обращение, – но я не помню вашего имени…

– Меня зовут Анна Николаевна, я вчера проводила операцию.

– Ну, это-то я помню, не настолько уж я плох, – отпускает смешок Герман Эдуардович, – Анна Николаевна, можете ли вы выписать меня сегодня?

– Сегодня? – поднимаю брови, подходя ближе, и хмурюсь, открывая историю болезни.

– Аннушка, понимаете… Могу я звать вас Аннушкой? – старик улыбается. – Так звали мою жену, мне будет очень приятно, если вы позволите…

– Конечно, Герман Эдуардович, но я бы попросила вас не торопиться с выпиской. Да, действительно, после стентирования мы не держим в больнице долго, но хотя бы пару дней вам нужно побыть под наблюдением.

Мужчина хмурится, но молчит.

– Я вам объясню, дело в том, что нам нужно убедиться в нормальной реакции вашего организма на…

– Ой, попрошу вас, говорите кратко! – слабая улыбка появляется на его лице, и он продолжает: – Я стар, мадмуазель, и от речей устал!

– И не терплю от барышень нотаций, – договариваю невольно и улыбаюсь.

Я совсем недавно пересматривала «Гусарскую балладу» и помню сцену Шурочки с Кутузовым.

– Ну надо же! – в глазах моего собеседника появляется интерес. – Не ожидал.

– Герман Эдуардович, – возвращаюсь к нашему разговору, – вы, конечно, можете написать отказ от госпитализации, и всё же я очень прошу вас этого не делать.