– Да, знаю, – она закатывает глаза, – характер у него дерьмо полное, не подумай, пожалуйста, что я тут его адвокатом заделалась. Он, безусловно, козёл, и все нервы тебе вытрепал, но… не будь он таким закрытым, я бы тебе со стопроцентной уверенностью сказала – ты ему нравишься!

Я давлюсь воздухом и закашливаюсь.

– Надь, ну ты…

– Ты просто не видела, как он метался по отделению последние полчаса, – с лёгкой улыбкой говорит Надя.

– И что теперь? – я в растерянности смотрю на медсестру.

– А ничего, – Надя пожимает плечами. – Плюнь на слухи и не думай ни о чём.

– А с Добрыниным…

– Тут смотри сама. По-моему, он дошёл до точки. Теперь либо попытается что-то делать, либо самоустранится. А дальше уж тебе решать. Он, кстати, уехал – совещание какое-то, так что не переживай, что наткнёшься где-нибудь в коридорах.

От нашего разговора и мечущихся мыслей у меня пухнет голова, виски ломит. Я с трудом дорабатываю смену и уже собираюсь, когда мне звонит Полкан. Хмурюсь, глядя на экран телефона. Не помню, чтобы мы о чём-то договаривались, но отвечаю.

– Полкан, привет, я…

– Ты как всегда занята, знаю, – мужчина меня перебивает, – но у тебя вроде бы по графику работа уже закончилась?

– Откуда ты...

– Ты мне писала на прошлой неделе, не помнишь? Ты же ешь хоть когда-нибудь? Давай пересечёмся сегодня в городе?

– Полкан, у меня машина не заводится, и кот болеет, и вообще…

– Так-так, давай по порядку. Машина не заводится на стоянке больницы? – я слышу, что он уже куда-то идёт.

– Нет, я её возле ветклиники оставила.

– Понял. Скинь мне геолокацию и подъезжай туда. Я разберусь.

– Но…

– Аня, позволь тебе помочь, пожалуйста! – серьёзно произносит мужчина, и я сдаюсь.

– Хорошо, тогда увидимся.

Мы действительно встречаемся в нужном месте – я подъезжаю, когда мою малышку уже грузят в эвакуатор. Полкан, стоя рядом, переговаривается с мужчиной в форме. Оборачивается ко мне.

– Привет! Не переживай, всё будет в порядке. Скину тебе номер, завтра позвонишь в мастерскую, узнаешь, когда будет готова.

– Спасибо, – я с благодарностью киваю.

– Пойдём, поужинаем где-нибудь. Я помню про твоего кота, – он улыбается, – мы ненадолго!

– Ладно, – мне неловко отказываться после того, как он сразу приехал и помог.

Полкан привозит меня в какой-то небольшой ресторанчик, где нас действительно очень быстро обслуживают.

– Аня, с нашими графиками мы и так почти не видимся, – говорит мне Богатырёв, когда мы уже пьём чай, – поэтому я не буду ходить кругами. Ты мне очень нравишься. И я хотел бы, чтобы наши отношения… развивались.

Чёрт, именно этого я и боялась!

– Полкан, ты меня, пожалуйста, прости, но я вряд ли смогу, – опускаю глаза, мне до жути тошно, но нельзя обнадёживать человека, если ничего к нему не чувствуешь, кроме дружеских отношений.

– Есть… кто-то другой, из-за кого?.. – мужчина смотрит на меня внимательно.

– Нет, – медленно качаю головой, – никого нет. Просто ты мне как друг, и я…

– Тогда не торопись отвечать, хорошо? – он, улыбаясь, смотрит на меня. – Я надеюсь, что ты всё-таки изменишь своё мнение. А теперь, давай отвезу тебя домой?

Полкан сворачивает разговор и, поднявшись, протягивает мне руку, которую я, помедлив, принимаю. В конце концов, я не могу ему запретить. Надеюсь, со временем он сам поймёт, что мы друг другу не подходим.

А следующий день начинается с того, что на ежедневную «пятиминутку» заявляется главврач. Не то чтобы это из ряда вон выходящее событие, но сегодня всем понятно, зачем он здесь. И действительно, после доклада ответственного дежурного о произошедшем, Александр Васильевич, хмурясь, говорит: