— Да не входит он, — стонал мужик.

— Очень узко… — снова раздался женский голос, наполненный отчаянием.

Ну, это уже ни в какие ворота не лезет! Видит Бог, я не ханжа и с терпимостью, и с лояльностью отношусь к любовным связям между моими сотрудниками. Каждый сам вправе решать, где и когда им предаваться любовным утехам, но соблюдение рамок приличия никто не отменял.

Стиснув челюсти, отошёл от приемной и шагнул в сторону, откуда раздавались голоса.

— Давай тогда с разгона… — приглушенно настаивала рыжая, — Приложи все свои силушки, Аркаша...

Заглянув за угол, потерял дар речи, потому что увидел совсем не то, что ожидал.

— Ой! Здравствуйте, Станислав Юрьевич… — побледнев, как полотно, проговорил начальник службы безопасности, с которым я познакомился ещё вчера, — А мы тут это… — резко убрал руки от массивного офисного кресла, которое застряло в дверном проёме, — Решили кресло вам поменять.

— Замолчи! — прошептала рыжая, пытаясь его заткнуть, — Просто свали в туман, я дальше сама! — толкнула его в бок, заставляя всё же испариться.

Как только Аркадий скрылся из виду, рыжая бестия повернулась ко мне лицом и открыла рот, пытаясь выдумать очередной бред и впихнуть мне его в уши.

— Правда! — рявкнул я, заставляя её дернуться от испуга, и уже более сдержанным тоном добавил:

— Мне нужна правда! Сейчас вы постараетесь всё объяснить, а я попытаюсь вас понять, — холодно процедил я, рассматривая веснушки на её лице.

Мог поклясться, что одна из них была в форме маленького сердечка и находилась в уголке её рта.

Веснушки! Терпеть их не мог, ведь они напоминали мне мою бывшую, поэтому сейчас резко отвёл глаза в сторону и обратил внимание на кресло, которое теперь было очень похоже на дикобраза. Его будто ободрали и нашпиговали кнопками, скрепками, канцелярскими иглами. В общем, в ход пошло всё, что только попалось под руку.

— Это не я! — пискнула она, опуская глаза в пол, — Но не скажу, кто это сделал.

Отошла в сторону и стала копаться в своей сумке, пытаясь что-то в ней отыскать, — Вот!

Сунула мне под нос клочок пожелтевшей бумаги с рукописными буквами.

— Справка, как и просили. Я нормальная! И всё, что произошло тогда и.. сейчас, это лишь нелепое стечение обстоятельств. Не думайте, что я...

— А что тут можно подумать? Всё ведь уже понятно! Вы лишились должности. Моё кресло в клочья. Всё, как дважды два...

— Нет! Всё не так! — проговорила она с надрывом, — Я всего лишь хотела исправить этот инцидент, заменив ваш стул на другой. Очевидно же, что если бы я хотела вам навредить, то оставила бы его в вашем кабинете.

— Очевидно пока только одно — что ваш бывший начальник нашёл месторождение идиотов и активно его разрабатывал! — тяжело вздохнув, развернулся и пошёл к приёмной.

— Станислав Юрьевич, вы должны мне поверить! — слышались стенания рыжей занозы, которая с каждым своим появлением приносила мне одни неприятности.

То вмятина на моём джипе, то курьер в моём кабинете с поздравлениями, что я сделал прекрасную покупку в их интернет-магазине. А теперь — кресло!

Пока она не выкинула что-нибудь ещё, пора заканчивать...

— Я не настолько терпелив. Как вас звать?

— Яна Александровна, — ответила мне, кусая свои пухлые губы, — Тараканова.

Боже! Она ещё и Тараканова. То-то я гляжу, кто-то бастует в её голове!

— Тараканова! Жду заявление на увольнение, и мы с вами разойдёмся с миром.

— Нет! — крикнула она, неожиданно цепляясь за рукав моего пиджака, — Я не могу. Здесь, в этом салоне, вся моя жизнь. Нельзя быть таким бессердечным, чёрствым сухарём!

— Что? Тараканова! На выход! Не заставляйте меня вызывать охрану, — сбросив её пальцы, развернулся и вошел в приемную, захлопывая дверь перед ее носом.