«Да, – думаю, – все-таки ходить с мангруппой – дело рискованное».

Но, оказалось, прав Буба: не надо мне думать на рабочем месте. Не мое это дело. У наших ребят и в мыслях не было к американцам бежать – не маленькие, знали, у Родины руки длинные, осерчает – нигде не спрячешься! Мотались они между Чукоткой и Аляской и что-то там разведывали, исследовали, замеряли… То ли силу ветра, то ли скорость звука, то ли смотрели, не появились где летающие тарелки. Янки на них просто помешаны – то здесь, то там, говорят, видели. А мы – ни разу. Может, мы их сами запускаем? В общем, занимались ребята своим делом, и все шло нормально. А потом, может, выпили по чуть-чуть, может, в преферанс заигрались, черт их знает, и не заметили, как метеоусловия, за которыми они и должны были в первую очередь наблюдать, вдруг резко изменились. Задул сильный западный ветер и стал теснить их на восток. Да так, что они и не заметили, как на Западе очутились. Скорее домой – а никак! Лобовой ветер удвоил расход горючего. Болтаются над океаном – и ни туда, ни сюда. А погода все хуже, ветер все яростней. Дождь, снег, стихия воет и свистит, не поймешь не только, где запад, где восток, но и пятый океан с Тихим перепутались. Внизу острова. Много их. И сам черт не разберет в такую погоду, чьи они. Одни раньше нашими были – потом стали американскими, другие были японскими – стали нашими. Все так быстро тусуется! Может, у них карта старая была, может, они с перепугу вообще запамятовали, чей он – остров Святого Лаврентия, тем более что родного берега уже не видно, а горючее на исходе. Вот и сели. А уже когда сели, поняли – не наш!

В Гамбелле ЧП – русские прилетели! Народ отовсюду бежит на них посмотреть. Мужчины, женщины, старики… Взрослые детей с собой тащат, дети – собак, чтоб и им русских показать. Давно мы не были на этом острове – вот народ и соскучился. Весь остров сбежался, а потом и с материка любопытные потянулись, благо погода начала восстанавливаться.

Ну, думаю, сейчас наших ребят под белы рученьки и в кутузку. И снова ошибся. Никто их не арестовывает и не ведет на допрос! Удивительно! Из Нома корреспондент местного радио приехал, прямой репортаж ведет. Не понимаю!

Майор вошел в нашу комнату, взял свободный стул и подсел ко мне.

– Ну, как они там?

– Сидят, – говорю, – товарищ майор, в самолете.

– Правильно! – одобрил Буба. – А американцы что?

– Не арестовывают! – удивляюсь. – Зовут в гостиницу!

Майор нахмурился.

– В ресторан зовут встречу отметить! – не могу скрыть своего изумления.

У Бубы даже пальцы побелели, как он в стул вцепился.

– А они?!

– Сейчас… Плохо слышно. Ага! Говорят: не пьют на работе!

– Молодцы! Правильно себя ведут! – похвалил Буба. – А американцы?

– Смеются, товарищ майор.

– Почему?

– Говорят, русских, которые не пьют, не бывает.

– Этот Гамбелл – глухая провинция! – возмутился Буба. – Откуда они знают, пьют или не пьют?! Там русских уже сто лет не было! Может, они вообще евреи!

А в Гамбелле праздник. На аэродроме полно народа. Телевидение, газетчики и просто любопытные. По нескольким каналам идет прямой репортаж вперемежку с песнями. Бубе и это интересно – разведчик!

– А о чем они, интересно, поют? – спрашивает.

А поют они:

– Добро пожаловать в гостиницу, – перевожу. – Прекрасное место.

– Чувствуешь, какая пропаганда! – Буба даже подскочил на стуле. – Вроде бы шуточки! А наших ребят потом КГБ затаскает! Записывай все подряд! – приказал. – И все записи хранить до особого распоряжения! Все подряд! – повторил. – Ничего не стирать! У них, видишь, и песни со смыслом. Тонко работают!