И хотя тон его голоса был пренебрежительным, да и сам он демонстративно кривился, глядя на недавних «карателей», чувствовалось, что крестоносец целиком и полностью удовлетворён тем, как всё обернулось по итогу.

– Он прав, – ответила Фиона, что-то уже прикинув в уме. – Дальнейшая эскалация сделает только хуже. Причём именно нам – мы же не сможем тут держать оборону круглосуточно, или если заявится кто-то серьёзный. – Она растерянно уточнила: – Ты ведь так рассуждал?

– Ну-у-у-у, вообще-то мне просто за них стало обидно, – невинно улыбаясь, сказал дикий маг и пожал плечами. – Получили ни за что, дважды.

Жрица растерянно на него посмотрела, не до конца веря сказанному. Однако что отлично умел Фалайз, так это быть искренним. И сейчас был именно такой случай.

– Так уж и ни за что. – Фиона закатила глаза.

– Был бы у нас стражник… – сразу же завёл прежнюю шарманку Тукан.

– Так что, разрешите остаться? – подал голос Оулле.

За всю сцену «примирения» он не проронил ни слова. Просто стоял чуть в стороне с непроницаемым лицом, скрестив руки на груди, и без всякого интереса наблюдал за возней там, где парой минут ранее кипело сражение.

Фиона выразительно посмотрела на друзей. Фалайз улыбнулся и пожал плечами, Тукан посмурнел и нехотя отрицательно качнул головой. Решения внутри группы они втроём старались принимать единогласно, хотя такое удавалось и не всегда.

– Что ты собираешься тут делать и как долго? – всё ещё сомневаясь, поинтересовалась жрица.

– Всё, что скажете. Столько, сколько получится. Мне нужно убежище…

– Это мы уже слышали.

– Это правда.

– Понятное дело, что правда. Только не вся. – Фиона скривилась из-за необходимости выуживать из Оулле истину щипцами. – Скрываешься ты, видимо, от своих бывших сослуживцев. Так? Но ведь есть более простые способы, – продолжила жрица, убедившись, что кроме утвердительного кивка никакой реакции не последует. – Ты мог бы податься наёмником – не все в игре ненавидят рахетийцев, особенно бывших. Для многих это как хорошее рекомендательное письмо. Мог бы забросить игру на пару месяцев в конце концов. – Она криво усмехнулась. – Только не говори, что дело в подписке!

– Я покинул Рахетию не для того, чтобы заниматься тем же самым, но под иными флагами и лозунгами, – мрачно и на удивление многословно объяснил Оулле. Он добавил, слегка краснея: – И дело не в подписке.

– А в чём тогда? Чем же ты хочешь заниматься? – вмешался Фалайз. Погодя он немного добавил: – Пойми, мы же просто хотим понять, почему ты пришёл именно к нам.

Прежде чем ответить, Оулле странно посмотрел на Фалайза, словно главная причина состояла именно в нём. Однако сказано было несколько иное, заметно дрожащим голосом:

– Меня гонят отовсюду. Мне нигде не рады. Вы первые, кто хотя бы пытается выслушать. Хотя это всё напоминает допрос.

Фалайз, Тукан и Фиона виновато переглянулись, понимая, что перегнули палку. После недолгих противоречий вперёд вышел крестоносец, поигрывая улыбкой:

– Добро пожаловать на борт нашей подводной лодки. Не обращай внимания на полное отсутствие грызунов и воду под ногами! Нет такого дна, которое мы бы не смогли пробить, и вообще…

– Так, – мягко перебил Оулле, натянуто улыбнувшись шутке, – откуда начинать?

– А что, мало вариантов? – ехидно, но по-доброму уточнила жрица, подходя ближе.

– Наоборот, глаза разбегаются.

– Не разбегутся, – успокоила его Фиона, под ручку ведя за собой. – Напомни, в списке твоих талантов, что ты перечислил, кажется, был топор, да? А ты им против деревьев сражаться умеешь?

– Кажется, он ещё не понял, во что вляпался, – провожая их взглядом, отметил Фалайз.