Это возможно только при одном условии – славяне были безоружны и, соответственно, полностью беззащитны против до зубов вооружённых бандитов! Наши предки – «дикие язычники» по версии РПЦ – были абсолютно мирным народом, до времён правления Владимира никаких крепостей не строили! За ненадобностью. И разве нет тут аналогии с лихими 90-ми годами XX в., когда одна банда отморозков, состоящая из уголовников и спортсменов, была способна держать многотысячный мирный город в постоянном страхе? Вспомните, например, станицу Кущёвскую с бандой Цапков: что такое 28 тысяч человек её населения и десяток бандитов, десяток лет терроризировавших всю станицу?

Далее Летопись излагает стандартный для Руси сценарий заказного убийства чуть не под копирку с историей убийства Андрея Боголюбского: «И прииде к брату своему к Володимеру, и яко полезе в двери, и подъяста его два Варяга мечи под пазуси, Блуд же затвори двери и не дасть по нем внити своим; и тако убиен бысть Ярополк».

Иначе говоря, Ярополка заманили в Родне в палаты, закрыли за ним дверь, чтобы тот не смог вызвать подмогу, и двое варягов зарубили князя мечами.

Примечательный факт: по версии летописца некто Варяжко (молодой варяг?) заблаговременно предупреждал Ярополка о засаде и советовал ему призвать печенегов на подмогу, но тот к совету не прислушался.

Из этого фрагмента летописи следует очевидный вывод: у Ярополка с печенегами были хорошие отношения, князь мог рассчитывать на их помощь… предварительно пройдясь мечом и огнём по их территориям. – К отторжению этой ахинеи я, впрочем, уже подготовил вас, дорогой читатель, десятком страниц ранее (события 978 г.).

Ничуть не горюнясь потерей брата, победитель объявил Грекиню – секс-партнёршу Ярополка с так и невыясненным в Летописи именем – своей женой, при этом та была уже «непраздна», т. е. беременна от Ярополка.

Вполне возможно, что Владимир на долго не откладывал сексуальную утеху с очередной пассией и организовал её в своём «фирменном стиле» a'la Рогнеда – не фоне луж крови только-только убитого им брата.

Затем летопись говорит об усыновлении Владимиром сына Ярослава:

Володимер же поя за себе жену братню Грекиню, и бе напразда, от нея же родился Святополк. От греховнаго бо корени зол плод бывает, понеже была бе мати его черницею, а второе, Володимер не по браку поял ю за себя; прелюбодеиц убо бысть, тем же и не любяше его Володимер, зане от двою брату и отцу.

Вопросы к учителю

Выходит, что поп-летописец заранее предвосхитил окаянную суть Святополка: мол, от греховного корня и плод греховен, так как мать его была черницею (т. е. монашкой – sic!), да и к тому же объявил её женой наш «милейший» князь Красное Солнышко неофициально, т. е. взял её в гражданском браке, да и прошла божья служка до него через руки, по крайней мере, двух мужиков…

Если монах-летописец очевидным образом и явно предвосхищая убийство Святополком трёх братьев – Бориса, Глеба и Святослава (в 1015 г.), – заранее ищет и находит истоки зверства Святополка, то, однозначно, летописец не был очевидцем событий, а просто откуда-то заимствовал сюжеты своих историй, заранее зная их финал. Откуда?

И ещё одна непонятка. Известен культ в РПЦ подло убиенных Бориса и Глеба, отстроены десятки церквей их памяти. Но почему-то о Святославе, также погибшем от рук окаянного Святополка, РПЦ не скорбит. Почему? Не потому ли что тот был сыном Чехини, то есть был католиком? Выходит, что для РПЦ ближе по духу мусульмане (Глеб и Борис, сыновья Булгарыни), чем католик?