Ответ ли это? Судите сами.

На тайну, которая тревожит человека, которая создает вопрос самой жизни, можно ответить и знанием, и верой. Но ответы эти совершенно различны.

Знание уничтожает тайну, потому что объясняет ее. А вера отвечает тем, что тайну делает необходимостью: ведь тайна и есть сущность каждого бога.

Поэтому-то и отвечает человек словами: таинственный бог. И, ответив так, успокаивается; вопрос больше не тревожит его: непонятность реки становится необходимостью…

«…Ты создаешь все избраннейшие вещи». О, конечно, под этими «избраннейшими вещами» гимн не подразумевал и не мог подразумевать фараонов и жрецов!

А между тем и фараоны, и жрецы точно так же, как рожь и ячмень, – создание Нила.

Я не намереваюсь прервать свой рассказ о Древнем Египте и под заголовком «От одного корня различные плоды» не думаю рассказать здесь о знаменитых опытах творца новых растительных форм американского селекционера и садовода Лютера Бербанка. Результаты работы Бербанка, конечно, изумительны. Это он на одном из кактусов вырастил плоды, по вкусу и аромату соперничающие с апельсинами; это он получил картофель на корнях и стеблях томата; это он создал айву с ароматом ананаса и т. п. Однако я продолжаю оставаться в Древнем Египте.

Рис. 5. Нил близ пирамид

«Корень» – один. Этот «корень» – самый простой, обыкновенный факт: ежегодное поднятие и спад вод реки.

Первый «плод», вырастающий из этого «корня», – плодородие нанесенного рекой ила.

Причину исключительного плодородия этого ила, конечно, необходимо объяснить; необходимо изучить этот вопрос. Но, во-первых, ясно видны и пути этого изучения: надо узнать, из какого материала состоит этот ил; во-вторых, совершенно очевидна прямая связь между разливом реки и оставляемым ею илом.

А почему и как из того же «корня» выросли такие «плоды», как фараоны и жрецы, – дело другое. Не видны ни пути изучения, не видны никакие связи между рекой и жрецами.

А между тем к этим плодам все того же корня необходимо прибавить и еще иные, опять-таки совершенно иного порядка: надо прибавить расцвет астрономии и геометрии.

И если из одного и того же корня вырастают плодородие почвы, фараоны, жрецы, – астрономия, геометрия, скажите, не удивительнее ли это всех удивительных фактов Бербанка?

При чем же здесь жрецы и астрономия, фараоны и геометрия? Чтобы полнее ответить на этот вопрос, лучше всего постараться как можно полнее представить себя древним египтянином в его конкретной обстановке, с его знаниями, заботами, желаниями.

Раз Нил – таинственный бог, от которого зависит вся окружающая жизнь, то легко себе представить, с какой верой, с каким страхом, с какой надеждой смотрели египтяне на своих жрецов; ведь они – те люди, которые находятся в постоянном общении с богами.

Жрецы также не знали, откуда явился Нил, не знали и причины подъема вод реки. Но, свободные от повседневных дел, они читали по небу волю бога-реки. Ведь в небе человек находил не только естественную меру времени – время от восхода до заката солнца, время от полнолуния до полнолуния, время появления и исчезновения за горизонтом тех или иных созвездий. В небе человек находил не только это; в сочетаниях светил с самых древних времен человек искал непосредственные связи с событиями земли, указаний на судьбу и вселенной, и отдельных явлений, и отдельных людей.

Жрецы проводили ночи в наблюдениях над звездами.

Совершенно понятна в таком случае, более того, неизбежна огромная власть жрецов над народом, понятна глубокая вера в жрецов и страх перед ними. И так же понятен расцвет и укрепление в Египте астрономических знаний.