Я ответил:

– Вот что бывает, когда выйдешь за болтуна-неудачника.

Она сказала:

– Я всегда знала, что ты болтун, но что неудачник, только сейчас поняла. И к тому же злобный.

К несчастью, на этом наши беды не закончились, и мы выжили лишь благодаря терпению и доброй воле моей жены. К тому времени я был на грани нервного срыва, и дети так боялись моего настроения, что не приближались ко мне, если я сам того не велел. Жизнь, некогда интересная и богатая, как хороший роман, превращалась в железнодорожное расписание.

И вдруг мне предложили место здесь. Заведующий кафедрой был моим старым знакомым по Мичигану, с которым я все эти годы поддерживал отношения, так как он работал в той же области. Никогда не забуду, как я вернулся к Роберте после его звонка и сказал: «Пакуй вещи, дорогая. Мы едем на север».

Переезд был нелегким. Нора не хотела расставаться со своей школой, в новом городе все казалось гораздо дороже (отчасти еще и оттого, что в Техасе мы ничего не покупали, поскольку покупать было нечего), а моя учебная нагрузка была больше. Но, несмотря на все это, через шесть месяцев я ощутил, как мои вены и артерии прочистились. Мы снова оказались в струе жизни.

Последующие двадцать лет состояли по большей части из чрезвычайно интересных дней, включая несколько ужасных, и в общем я был доволен жизнью, что встречается нечасто. Я заметил, что мало кто говорит: «У меня все в жизни идет хорошо». Люди словно смущаются или стыдятся своего счастливого жребия, стыдятся того, что Бог позволил им идти по ровной дороге. Я – нет. Пять лет назад я понял, как счастливо живу, и тогда подумал, не начать ли ходить в церковь. Я огляделся и выбрал самую простую, какая могла быть, – место, где можно вознести благодарность, не зацикливаясь на бархатных одеждах и криводушных церемониях, за которыми упускается главное. Мне пятьдесят пять лет, и я верю, что Бог охотно слушает нас, если мы говорим ясно и по существу. Его реакция обнаруживается не в виде непосредственных ответов или результатов, а в фактиках, разбросанных повсюду вокруг нас, которые нужно с умом связать между собой. Теперь, благодаря Бини, я чувствую это даже сильнее. Несмотря на Бини. Благослови ее Бог. Черт бы ее побрал.

Когда она позвонила в первый раз, трубку взял я. У некоторых людей голос сочетается с внешностью. Большой мужчина – низкий голос, и все такое. И первое впечатление у меня сложилось, что миссис Рашфорт – женщина средних лет, энергичная, добродушная. Она сказала, что увидела объявление на доске и заинтересовалась «должностью». Я улыбнулся этому слову. С каких это пор «уборщица» стала должностью? Однако мы живем в такое время, когда мусорщики стали «санитарными инженерами», так что если она хочет считать это должностью – ну и ладно. Она рассказала о себе больше, чем мне было нужно: у нее взрослые дети, мужа она потеряла, в деньгах не нуждается, но хочет сохранять активность. Я задумался, правда ли это: кто же убирает в домах ради поддержания тонуса мышц? Почему бы вместо этого не записаться в тренажерный зал и не лепить тело при помощи сверкающих серебристых машин? Я пригласил ее зайти на следующее утро, и она с готовностью согласилась. По звуку ее голоса я добавил к списку ее качеств еще одно – одинокая. Мне показалось, что ей очень хочется прийти. Прежде чем повесить трубку, она дала мне свой телефонный номер на случай, если что-то пойдет не так и мне придется отменить встречу. После нашего разговора я тут же взял телефонную книгу и стал искать фамилию Рашфорт. Люблю такие штуки – искать людей в телефонных книгах, читать мелкий шрифт объявлений о каких-нибудь конкурсах и на коробках с крупой. Здесь поровну любознательности, любопытства и привычек научного работника. Я привык собирать как можно больше информации по теме, а потом извлекать из нее то, что нужно. И взялся я за телефонную книгу вовсе не потому, что эта миссис Рашфорт вызвала у меня какое-то особое подозрение. Просто из любопытства.