– Насчет этого не волнуйтесь, метрано Милтос, – уверил отца совершенно счастливый Лаэрт, – папа был бы рад женить меня хоть сегодня. Он спит и видит, как я стану порядочным семьянином.

Что ж, лорда Телеро ожидает жуткое разочарование. Сын у него порядочный гад, а никак не семьянин.

И через две недели я стану его пленницей. Окажусь в полной власти негодяя, что наложил на меня заклятие покорности.

1.3

Лаэрт Телеро

Неделю назад

Эрнан Телеро, лорд-губернатор, был в ярости.

Он бегал, как разъяренный тигр, измеряя длинными ногами роскошный и очень дорогой ковер, небрежно брошенные на пол.

Его сын Лаэрт при этом смотрел на лорда-губернатора вполне спокойно, если не дерзко.

– Какая наглость! После всех вложений в твое будущее, ты посмел вот так просто заявить мне, что отказываешься жениться на девушке, определенной для тебя с самого детства?

– Именно так, отец, – подтвердил наглый юнец.

– И какова же причина твоего “решения”?

Эрнан остановился, особенно ядовито выделив последнее слово.

– Я не люблю юную Милтос, она не в моем вкусе и вообще жуткая зануда. Достаточные аргументы?

– Нет! – рявкнул лорд-губернатор. – Не в твоем вкусе? Ты когда с ней в последний раз виделся вообще?

– Прошлым летом, когда вы заставили нас совершить прогулку на яхте по морю, – Лаэрт сделал вид, словно припоминает.

– А ты не думал, что за это время девочка могла вырасти и войти в неповторимый период начала женственности?

Эрнан в юности писал стихи и даже пьесы для любительского театра Даннермила. И по сей день временами он выражался несколько высокопарно. Поэтому его публичным речам внимали с удовольствием. А некоторые даже записывали наиболее удачные обороты речи, чтобы пускать знакомым словесную пыль в глаза и уши.

– Отец, мне нравятся другие, – втолковывал лорду сын, разумеется, уже более сведущий во всем, что касается прекрасного пола, чем отец. По крайней мере, все дети так считают. Особенно, особенно, если им уже стукнуло двадцать семь.

– Я люблю ярких женщин, что обращают на себя внимание, едва войдя в зал. Находчивых, остроумных, горячих. А с Зеллой Милтос один день будет похож на другой как его брат-близнец! Отец, мы с Зеллой не имели возможности выбирать себе пару. Нас определили друг другу в незрелом возрасте. Это так старомодно!

– Но такие браки и есть самые крепкие! – убежденно сказал лорд-губернатор. – Любви нужно время, чтобы вызреть. И мне стыдно перед Милтосами, что у меня вырос такой шалопай.

– Зато шалопай честный, – увещевал отца Лаэрт, – я хочу еще до возможной свадьбы прояснить свою позицию.

– И в чем твоя позиция? – отец гневно уставился на сына.

– В том, чтобы этой свадьбы не было, разумеется.

Эрнан устало опустился в кожаное кресло, которое приняло его в свои объятия с уютным поскрипыванием.

– Тебе уже тридцать скоро, – сказал он, прикрыв глаза рукой, – а ты рассуждаешь как подросток. Словно в тебе только-только забродил мужской сок.

– Неужели ты уже забыл, как сам был молод? – голос Лаэрта стал мягким, уговаривающим. – Как в тебе бурлила кровь и хотелось обладать как минимум королевой… но не серой мышкой, которая только-только закончила академию и воспитана в самых строгих правилах?

– Ничего я не забыл, – Эрнан закинул ногу на ногу. Лицо его приняло решительное выражение. Кажется, он все обдумал и готов был четко выразить свою позицию.

– Так ты понимаешь меня? – обрадовался Лаэрт.

– Как никто другой, – кивнул Телеро-старший.

– И я могу не жениться на Зелле Милтос?

– Разумеется, – Эрнан пожал плечами, – ты взрослый мужчина. Можешь решать такие вещи за себя.

1.4

– Уффф, – Лаэрт с облегчением вытер пот со лба, опускаясь в другое кресло. Он и не думал, что все выйдет так просто! Готовился к долгим словесным баталиям.