От картин брачной ночи сорвало последние «предохранители». Один только вид опьянённой желанием, разгорячённой его ласками обнажённой Лори чего стоил. Вызывал самое настоящее помутнение рассудка. Ничем другим это нельзя было назвать. Иначе бы первой мыслью, когда вернулся в реальность, не стала бы мысль о том, что ему следует отправиться к ней как можно скорее, чтобы повторить всё только что увиденное.

— Ну что, тебя всё-таки можно поздравлять? — спросил Макмаллен, заглянув к начальнику во второй половине дня.

— Валяй, — хмуро кивнул ему Кристофер, который к тому времени уже успел перейти от фазы неприятия к фазе относительного смирения перед неизбежным.

У магов ведь не бывает разводов. Он связал свою жизнь с Лорейн, пусть и был в тот момент не в себе. Осталось только дождаться брачной татуировки, и можно будет «радовать» мать, а заодно шокировать всё хальдорское общество.

Если ещё раньше общество не шокируют газетчики.

Поздравлять Эдвард не стал, побоялся испытывать судьбу. Вместо этого предложил:

— Может, съездим к твоей бывшей? С ней не помешало бы поговорить.

— К которой из них? — с мрачной усмешкой переспросил Кристофер, уже всерьёз подумывая о том, а не выпить ли ему виски.

Он никогда не пил на работе ничего крепче кофе, но сегодня у него был повод. Особенный. Его загнали в одну клетку с дикой кошкой. Почему бы и не выпить за своё здоровье.

Скоро оно у него наверняка пошатнётся.

— Не к той, которая стала твоей женой, а к леди де Морвиль, — терпеливо пояснил Макмаллен. — Сандерс ещё возится с часами. Говорит, в лучшем случае закончит завтра.

Кристофер и сам собирался наведаться к Эдель, но хотел прежде дождаться результатов экспертизы. Но раз тех ещё нет… Им и без часов было о чём поговорить.

— Поехали, — согласился Грейсток, решив, что если задержится в этих стенах ещё хоть на минуту, точно напьётся. И тогда от него сегодня уже не будет никакого толку.

Оказалось проще сказать, чем сделать: барон де Морвиль не пожелал их впускать. Держал перед закрытыми воротами, как если бы они клянчили у него милостыню, и никакие попытки Кристофера убедить его, что им с Эдель рано или поздно всё равно придётся встретиться, придётся поговорить, на него не действовали.

— Не вынуждайте меня брать ордер, де Морвиль! — напоследок пригрозил Кристофер барону, показавшемуся на другом конце широкой аллеи, что вела к дому.

— Я больше не подпущу тебя к своей дочери! — не рискуя приближаться к воротам, громко заявил его милость.

— Завтра утром я так или иначе с ней погорю. Даже если для этого придётся перешагнуть через ваш труп. — С этими словами Кристофер вернулся в коляску и велел кучеру трогаться.

Высадив Макмаллена в центре города, отправился к Лорейн. Кристофер надеялся, что на этом сюрпризы, которые лишали его душевного равновесия, выводили из себя, закончатся. Но самый главный сюрприз ждал его в Монтруаре. А вернее, не ждал. Ариас исчезла из своей спальни, в которой, по словам приставленных к ней охранников, провела последние несколько часов.

Справившись с желанием выгнать к хордам Одли и Кэрролла, а лучше — сразу их убить, Грейсток решил, что лучше он убьёт графиню. Как только её разыщет.

А на это много времени не потребуется.

— Честное слово, ведёт себя как ребёнок, — закатил глаза Кристофер.

Отпустив агентов, сквозь пространство отправился по следу беглянки.

Шон слегка удивился, когда я, вместо того чтобы заехать за ним на своём любимом светлом ландо, явилась к нему на своих двоих.

— Лорейн, ты — и без экипажа! — сбегая по ступеням крыльца, воскликнул мой кавалер.

Поцеловал в щёку, заставив меня опасливо оглядеться. Дожила. Уже шарахаюсь от малейшей тени и боюсь поцелуев Купера.