Ладно, с этим разобрались. Нужно больше узнать про эту Элизабет и как бы невзначай подступилась с вопросами к бывшей служанке матери. На время, пока я здесь, её сделали моей горничной.

- Ирида, скажите, у меня с мачехой с самого начала были такие напряжённые отношения? - начала я разговор перед сном, когда она мне расчёсывала волосы.

Дурацкое убеждение, что их нужно расчёсывать не менее ста раз, чтобы были гладкими и блестящими. В нашем мире для этого достаточно обычного кондиционера и бальзама.

- Зачем об этом вспоминать? Вы скоро уедите, оставьте старые обиды в прошлом.

- Значит, обиды всё-таки были, - заключила я. – Ирида, мне лучше знать правду, чтобы понимать, какую дистанцию установить с родственниками после замужества. Рассказывайте!

- Да что рассказывать, - вздохнула она. – Вы тяжело переживали смерть матери, а когда отец сразу после траура привёл в дом новую жену, вы от обиды наговорили много лишнего, вот вас из дома подальше и отправили.

- Что я наговорила?

Последовал ещё один тяжёлый вздох, и рука с расчёской замерла, но она спохватилась и продолжила, сказав:

- Начну издалека, чтобы вы поняли. Ваша матушка была единственным ребёнком в семье. В таких случаях титул получала она, несмотря на то, что женщина. Есть важное требование – иметь мужа. Если бы она вышла замуж за мужчину, чей титул выше её, то получила бы титул супруга и покинула отчий дом, а её перешёл бы ближайшим родственникам. Но она любила этот дом и земли, и выбрала вашего батюшку, по положению ниже себя, всего лишь биана.

Я напрягла память и вспомнила, что это мелкий дворянский титул. О, так получалось, после брака отец взял фамилию матери и стал Розердофом!

- Детей Пресветлая вашей матушке больше не дала, и титул принадлежал вам. Даже имей ваш отец других детей, наследницей оставались вы. Титул перешёл бы к вам после совершеннолетия и бракосочетания. Когда господин женился, и привёл в дом новую жену, вы были вне себя и кричали, что являетесь наследницей и как только получите титул, выкинете из дома и его, и его жену. Такое же ничтожество, как и он сам.

Видя мой непонимающий взгляд, пояснила:

- Мать Элизабет Форенгтон родилась в семье торговца. Имела слабую искру дара, но вышла удачно замуж за мелкого дворянина и получила титул. Элизабет злые языки попрекали родством с плебеями.

У меня голова пошла кругом от всех этих хитросплетений с титулами. Постаралась разобраться:

- Получается, выйди я замуж после совершеннолетия за мужчину, ниже меня по титулу и стала бы хозяйкой этих земель и дома?

- Да.

- Но так как отец выдаёт меня замуж за аррха, я принимаю титул супруга и теряю свой?

- Всё верно. Владелицей Гортриджа вы стать не успели, и ваш отец сохраняет титул мейна, который передаст другим своим детям. Или старшей дочери, или сыну, если такой родится.

- Совершеннолетней я стала зимой, меня представляли ко двору. Почему я не выбрала себе мужа сама? Сбежала бы и обвенчалась, а потом представила б супруга и получила титул.

- Потому что вы все годы провели в закрытом пансионе, славящемся своей строгостью. Где бы вы себе жениха нашли? У вас была единственная поездка ко двору за всё время и с вас глаз не спускали. Но...

- Что? – тут же встрепенулась я.

- Мне кажется, вам удалось найти там кого-то и сговориться о браке. Поэтому вы так рвались сбежать. Когда вы сюда вернулись готовиться к свадьбе, всей прислуге строго настрого приказали следить за каждым вашим шагом. Вся почта просматривается, а если б кто-то осмелился передать вашу записку – господин угрожал, что в тюрьме сгноит.

Вот значит, какие страсти кипят под крышей этого дома! Отец переиграл Аннику, найдя ей более знатного мужа, и следил, чтобы не сбежала. Поэтому она рискнула, и провела ритуал. Ох, знать бы какой! Но после услышанного я сомневалась, что она решила сбежать в другой мир. Не оставила бы она свои земли и дом. Может, хотела просто переместиться из особняка, но что-то пошло не так? Это больше походило на правду.