— Так ты тогда что, выгнала меня и рыдать пошла? — гоготал Игорь, держась за бока, — Я то думал, что получил по морде и все, финита ля комедия, а ты оказывается, рыдала.

— Так, все, иди, давай, — снова начала пихать я его к двери, но лишь буксовала на месте. Сдвинуть эту гору мышц было невозможно. — Да, уйди ты уже! — завелась я.

— Дочь, как ты разговариваешь с гостем! — строго сказал папа, чуть повысив голос, — Напои его чаем, угости тортом, у нас еще вроде остался после вчерашнего. Нельзя так с гостями, молодой человек тебе цветы принес, а ты его за порог.

— А ну, пошли на кухню, — процедила я сквозь зубы, — Буду чаем тебя поить, милый, — затем произнесла сладким приторным голосом, от которого сам Игорь поморщился, но пошел за мной следом, буравя мою спину взглядом. Тут я вспомнила, что все еще в одном полотенце и резко остановилась, отчего Игорь врезался в меня, и невольно схватил за талию.

— Руки убрал! Я должна одеться, — передернулась я всем телом, будто мне неприятно его прикосновение, — Сейчас вернусь, — и ушла, оставляя Игоря с папой на кухне.

В своей комнате быстро сдернула полотенце, надела короткие шорты, любимую футболку с розовым зайцем. Немного подумала и завалилась с телефоном на кровать, открывая игрушку. Папа хотел гостей, вот пусть и развлекает, а я пока здесь отдохну, полежу немного. Через минут сорок мне стало интересно, о чем там общаются мой бывший одноклассник и папа. Я, чтобы не шуметь, прошла на цыпочках через зал и навострила уши, слушая разговор в кухне.

— Упал я очень плохо, со всего маха позвоночником на бордюр. Полгода в больнице, а теперь вот, кресло. Врачи говорят операция нужна, и Марта в какие-то фонды письма отправляла, но кому я старый нужен?

— Да какой вы старый? — удивляется Русацкий, — Вам лет сколько?

— В апреле будет пятьдесят два, — отвечает папа, а я сдерживаю слезы. После его травмы, что только не делала, чтобы поставить папу на ноги.

— Так это разве старый? — возмущается Игорь, — Это только полжизни, вам еще половину прожить нужно.

— Ну уж нет, вешать на дочь такую обузу? Таскать старика по больницам на своих руках? Нет, не о таком будущем я мечтал для нее.

— А можно мне ваши документы взять? Покажу кое-кому, может смогу помочь? — отвечает Игорь и я начинаю злиться. Зачем дает надежду папе? У нас нет таких денег, чтобы оплатить операцию. Пришлось выйти на кухню и прислониться к стене, сложив руки на груди.

— Чай попил? -спрашиваю Игоря, — Можешь идти.

— Ох, Марта, — качает головой папа, — Как я тебя воспитал!

— Хорошо воспитал, а вот Игорь здесь, не по совсем приятной причине.

— А что за причина? — интересуется папа.

— Хорошая причина, даже очень, — усмехается Игорь, а я показываю ему кулачок в моей руке, пусть только попробует сказать, все папе, но тот делает вид, что ничего не заметил, — Замуж ее зову, а она против, — довольно произносит Русацкий. Вот гад какой!

— Замуж? — удивляется папа, ну еще бы я и сама до сих пор в шоке, — А Марта мне ничего не говорила, — смотрит на меня укоризненно.

— Марта сама не знала, — ворчу я и хватаю Игоря за руку, тяну из-за стола. Тот делает вид, что не замечает моего пыхтения и спокойно разговаривает с отцом.

— Да, Максим Юрьевич, хотел позвать МММ, то есть Марту с собой в Берлин на год, а она не хочет, — продолжает гнуть свое Игорь, а я застываю. Не от того, что он случайно назвал мое школьное прозвище, кроме Рапунцель, а еще было МММ, Матвеева Марта Максимовна. Сократили так мои инициалы одноклассники.

— Куда ты меня зовешь? — спрашиваю Русацкого, прищурившись.

— В Берлин, а что? — удивляется тот.