Я взяла со стола книги, которые изучала, и направилась к двери.

Ровный шаг, прямая спина, развернутые плечи и поднятый подбородок.

«Он не должен сломать меня. И не сломает. Пусть за ним остался этот бой, но не война. Я найду способ ему отомстить. Всем им отомстить! Это хорошо, пусть считают меня слабой, глупой и беспомощной. Так даже лучше».

Я уже нисколько не сомневалась в том, что имел место заговор.

Очень крупный заговор, с привлечением могущественных союзников. И наследник этот уж очень быстро объявился, явно заранее подготовили.

Моему же существованию заговорщики не придавали значения. Да и зачем? Глупая девчонка пять лет проведет в изоляции. Либо выживет, либо умрет.

В любом случае, меня уже сбросили со счетов.

Зря они так.

Форман сдержал слово и действительно предоставил мне экипаж.

Пресветлая, как же смешно это звучало. Мне позволили уехать на карете, которая принадлежала моей семье, из дома, который я всю жизнь считала своим.

Что еще могли у меня отнять? Что еще не забрали? Что не уничтожили?

Я боялась даже думать об этом.

«Не время стонать и плакать. Это ничего не изменит. Надо найти способ все вернуть, отомстить им всем и забрать свое», — одергивала я себя.

Ради этого я даже готова была заключить сделку с Пустотой.

Ничего лишнего я не взяла. Даже большую часть оставила. Зачем мне в академии бальные платья, изящные туфельки? Все это уже ненужный хлам.

Самым сложным оказалось прощание со слугами. Не буду рассказывать, как рыдали старая няня и Ирма, как украдкой утирала слезы экономка, как старались мужественно держаться дворецкий и остальные слуги.

Они тоже были моей семьей.

— Я вернусь, — обещала я, обнимая всех по очереди, — найду отца и обязательно вернусь.

— Мы сохраним Басфорт для вас, айми, — сказал Аберфот. — Берегите себя. И крепитесь.

Сдаваться я действительно не собиралась.

Первым делом послала поверенному письмо с требованием прислать мне копии всех закладных. Хотелось лично удостовериться в том, что печать на них принадлежала отцу.

Следующий запрос я отправила в столичное посольство. Мне требовались подробности государственного переворота и объяснение причин, из-за которых моя семья оказалась без поддержки и лишилась всего.

Не забыла я и про дознавателей. Почему столько дней меня держали в неведении относительно судьбы моих родных? Боялись, что я могу помешать их планам?

И, конечно же, я пыталась добиться личной аудиенции у короля.

В конечном итоге, поверенный отделался обещаниями. Из посольства мне пришел ответ на четырех листах, состоящий из сотни ссылок на различные законы и не дающий никаких ответов. А королевские дознаватели просто посочувствовали и посоветовали заняться учебой и не мешать следствию. Также пришел ответ от генеалогов, которые подтверждали слова Формана и поздравляли меня с приобретением нового родственника.

Добиться аудиенции у короля у меня так и не вышло.

Однако это не заставило меня опустить руки.

В академии все тоже было не слишком радостно. Весть о падении «принцессы» быстро разлеталась по свету. Шутки, издевки, смешки и язвительные комментарии. Каждый считал своим долгом напомнить мне о бедственном положении, о том, что я уже никто, лишь обычная магиня, каких пруд пруди. С ярким прошлым, тяжелым настоящим и туманным будущим.

Вот только слабой и забитой я не была. Даже сейчас.

— Привет, Ник.

Это случилось перед занятием у профессора Скварб.

Диг Сайтер, местный разгильдяй с низким уровнем магии, но самомнением короля, присел на край моего стола.

— Что тебе нужно? — сухо поинтересовалась я, поднимая на него взгляд.

Никаких эмоций. Это бесило общественность больше всего. Ни улыбок, ни гнева, ни тем более слез. Равнодушие — именно оно выводило на эмоции оппонента.