Во двор заходят две незнакомые мне девчонки в коротких юбках и на каблуках. Я молча оцениваю их прикид. Кто так на дачу-то одевается?

— Света и Вика, — представляет их Димка. — А это – Лёля! — с теплотой произносит он моё имя.

— О, вот и они! — встречает Никита друзей и помогает им устроиться на садовом диванчике.

— Это и есть твой сюрприз? — без энтузиазма спрашиваю я у Никиты так, чтобы никто, кроме него, не слышал. Если он мне ещё и девочку в дом приведёт, то настанет конец моей спокойной жизни, (если он ещё не настал). Не та сейчас уродилась молодёжь для отношений, тем более ранних.

— Ну, типа того, — подозрительно улыбается сын. — Мы с ними пару дней назад познакомились, — шёпотом делится он.

Я тут же хватаю его за руку, замечая зажигалку в его ладони. Никита не курит. Это я точно знаю.

— А это тебе зачем? — недовольно интересуюсь я.

— Вика дала, — отмахивается он, смеясь.

— Это я уже и так поняла, — недовольно бурчу я, как сварливая бабка.

Ну что за молодёжь пошла? Знакомы без году неделю, а уже переспали наверняка. Мне однозначно не нравилась девушка, позволяющая такое на первом свидании.

От разговора меня отвлекает глухой цокот тяжёлых каблуков по соседской бетонной дорожке.

— Опять гулянку устроили. Всю ночь теперь спать не дадут. То и гляди, участкового вызывать придётся, — бубнит Раиса Дмитриевна за забором так, чтобы её было слышно всем, а не только её пуделю.

— А вы, Раиса Дмитриевна, меньше за другими смотрите, — не выдержав, кричу я ей. — А ещё лучше, взяли бы, да и пришли к нам. Сейчас и дядя Гриша подойдёт. Все вместе отметим Первомай, — делаю я очередную попытку заиметь с соседкой хотя бы нейтральные отношения. Не люблю я, когда с соседями не ладится. Мы же живём рядом, должны дружить, помогать друг-другу. Это же так прекрасно. А конфликты ни к чему не приводят. Но не в нашем случае. Дружить с Раисой Дмитриевной – это совать руку в рот крокодилу. Откусит и не подавится.

— Делать мне больше нечего, как плебеям уподобляться, — отвечает она и напоследок громко хлопает своей входной дверью.

— Вот же карга старая.

Через десять минут к нам присоединяется Олеська. Она хоть и моя ровесница, но тоже не против компании молодёжи. Не даром мы с Леськой давно дружим. Хотя мы с ней и полные противоположности по характеру. Она, в отличие от меня, спокойный человек, много не пьёт, всегда контролирует себя и ситуацию. Мне очень комфортно рядом с ней, Леся будто гасит мой огонь, когда это нужно. Ещё и работаем мы вместе. Теперь вернее будет сказать – работали…

— Ну, рассказывай, — спрашиваю я, когда мы уселись за стол, чтобы наконец насладиться холодным пенным напитком. — Андрей Витальевич сильно орал, когда я ушла?

— Знаешь, удивительно, но нет. Он вышел из кабинета задумчивый, но, вроде как, вполне довольный, — рассказывает Леся, пожимая плечами.

— Вот гад. Так и знала, что он давно от меня избавиться хотел. Теперь радуется, козёл, — залпом допиваю я кружку. Обидно. Ведь все лучшие проекты – мои. Даже сам Сансаров иногда говорил об этом. И что в итоге?

— Не переживай, Лёль, найдешь себе другую работу, ещё лучше. Ты у нас вон, пробивная какая! — говорит Леська, поправляя очки на носу. — А талантливые люди все непростые по характеру. Зря он не остановил тебя. Хотя мне кажется, что он опять что-то задумал. Он ведь редко что-то делает просто так.

— Ладно, не будем больше об этом, — отмахиваюсь я и наливаю еще напитка в стакан.

Все сидят, отдыхают. Из колонки льётся негромкая музыка. Никитка развалился на крыльце с друзьями. На улице уже смеркается. Я решаю, что уже пора разводить мангал. Поэтому прошу сына принести шашлык.