– Ты сердишься на меня? – промямлил Джек, но она подняла руку, приказывая молчать.

– Я встретила возле столовой Джереми Сонора, и он рассказал мне, как вы с Тони бежали в сторону моста.

Джек опешил.

– Ты не поверишь, что тут случилось, ты ведь знаешь Самиру…

Она затрясла головой. Только сейчас Джек заметил, что она запыхалась, выбилась из сил и, очевидно, плакала.

– Скажи мне, Джек, что могло произойти такого, что ты позволил Тони бежать?

– Я не позволял, я гнался за ним и пытался остановить! Когда ты узнаешь причину всего этого…

Он и думать забыл про Самиру, а теперь, оглядываясь по сторонам, обнаружил, что та исчезла. Вернее, ушла. Джек надеялся, что Самира всё-таки ушла, а не исчезла в буквальном смысле.

– Ты вчера так торопился, что забыл у меня свои носки. – Грэйс вложила в его руку чёрный комок и с силой сжала пальцы.

Суета последнего часа сместила события прошлого вечера на дальний план, а теперь их отголосок до боли зазвенел в ушах.

– Я не торопился…

– Ты перевернул торшер.

– Просто я неловкий.

Грэйс смотрела на него снизу вверх с неожиданным и неуместным интересом. Она смотрела не так, как раньше, и эта неуловимая, заметная лишь ему перемена напугала Джека до смерти.

– Странно немного, – Грэйс закусила губу, – я вроде бы и не ожидала ничего другого, но ты всё равно вывел меня из равновесия.

Она снова легко толкнула его в живот.

– Прости меня? – попросил Джек, поймав её руку.

Грэйс не без труда высвободила запястье и отошла.

– Конечно.

– Мы ведь можем и дальше быть друзьями?

– Разумеется. Я буду по первому зову прибегать к тебе, чтобы погладить по голове. Давай отведём Тони назад.

Обратный путь показался Джеку бесконечным. Он почти не спал две ночи, и именно сейчас, в очевидно критический момент, усталость с яростью обрушилась на него. Безуспешно игнорируя тупую боль в висках, Джек то и дело украдкой посматривал на Грэйс. Это ведь та самая девушка, с которой он дружит почти двенадцать лет: милая и застенчивая, с голубыми глазами и смешными веснушками. Грэйс никогда не занималась украшением своей внешности, разве что пыталась прикрывать волосами торчащие уши на некоторых торжественных мероприятиях. Не слишком успешно, по правде говоря.

Это платье вчерашнее во всём виновато. И колени. Женские колени следовало бы признать оружием массового поражения. А теперь ещё волосы эти. Длинные, волнистые. Невзрачно русые, но с золотистыми бликами, когда падают солнечные лучи. И развеваются.

– Интересно, Самира теперь тоже исчезла навсегда? – пробормотал Джек отрешённо.

– Она вернётся, – ответил Тони.