Люди вокруг него сменялись калейдоскопом. Большинство погибали рядом с ним. Других пересылали в другие медицинские отряды. Многих своих сослуживцев он не смог бы вспомнить ни в лицо, ни по имени. Но так было проще… когда они уходили.

Он и сам побывал в десятках стран и на трёх континентах. Впрочем, этим он не гордился и не вспоминал об этом по той простой причине, что везде он видел лишь кровь и разбитые окна домов. А они везде одинаковые.

Именно тогда он и стал записывать свои истории. Раньше он читал много книг, но сам писать никогда не собирался. У него и мыслей таких никогда не возникало. Но в госпитале ему часто встречались дети – раненые и искалеченные. Ему нужно было как-то успокоить их, отвлечь от страха и боли. И сказки оставались порой единственной помощью, которую он мог им оказать.

Он очень хорошо запомнил одну маленькую девочку. Её привезли уже после боя – нашли в руинах одного из домов. Она была жива и даже в сознании, хотя на её теле не было целого места. Она тогда сказала, что её зовут Лилия. И больше она не издала ни звука, крепко сжав губы. Ни единого стона не вырвалось из её груди, пока врачи старались обработать её раны. Впервые в жизни у Нэтта тогда задрожали руки и слёзы застили глаза. Каких-то пару часов назад родители Лилии погибли у неё на глазах под руинами собственного дома, а сейчас она лежала на больничной кровати, изломанная, словно забытая кукла. Но девчонка не проронила ни звука, упрямо уставившись на врачей огромными, словно блюдца, голубыми глазами. Тогда он попросил его подменить, а сам занялся другими пациентами.

Лилию было не спасти. Она оставалась жива каким-то чудом. Вечером Аррен обходил пациентов. А возле её кровати задержался. Казалось, она уснула. Глаза были прикрыты, светлые волосы разбросаны вокруг неё каким-то волшебным ореолом. Наверное, они были ей ниже пояса… Но этого он не узнает, потому что она больше никогда не поднимется с этой кровати.

Он уже собирался идти дальше, но Лилия резко раскрыла глаза: она не спала. Нэтт понял, что это боль не даёт ей уснуть все эти долгие часы. В его груди что-то кольнуло, когда он встретился с её взглядом. А потом присел на край кровати и осторожно накрыл её ладошку своими пальцами.

– Куда уходят люди, когда они умирают? – вдруг спросила она. Голос её был чист и звонок. А её тонкие пальчики неожиданно крепко сжали его руку. Лилия требовательно смотрела ему прямо в глаза: ей необходимо было знать ответ на свой вопрос.

Нэттинел не выдержал её взгляда. Он почувствовал, как комок подкатил к горлу. Он сглотнул и постарался взять себя в руки. Такой сказки он не знал. Но он должен был ей ответить.

– Это очень далеко… – неуверенно начал он, подбирая слова. – За морем. Вернее, за тремя морями. Первое – Море Страха. Второе – Море Лжи. Третье – Море Безверия. Это очень страшные воды. Поэтому никто из людей не смог преодолеть их. Только добрые и светлые души могут пройти этот далёкий и трудный путь.

Он ещё раз сглотнул, замолчав на секунду. Ему сложно было придумывать новую сказку для девочки. Но сейчас ему казалось, что важней этой истории ничего нет в целом мире. И когда он говорил, то путь сам вставал перед его глазами. И Нэтт уже знал, что расскажет дальше.

– За теми тремя морями есть земля. Она называется страной Забвение. Живые люди иногда могут заглянуть туда, но лишь на короткое время, в своих снах. На берегу, на высоком утёсе, стоит одинокий маяк. Его свет не даёт заблудиться тем, кто ищет туда дорогу. Но тем, кто во сне оказался на том берегу, нужно быть осторожней. Перед ними будет стоять дремучий лес. В том лесу растут древние деревья, которые частенько поют удивительные истории тем, кто забрёл под их сень.