(В октябре плюс двадцать；

До необратимости -

Двенадцать лет),

но

Как ни близка точка

невозврата,

Листья с деревьев,

Рано или поздно,

Облетают

и этой осенью.

Нагретое, ядерное,

(Почти) больше не отделённое от

планеты

Озоновым слоем

Солнце

Равнодушно смотрит

на это,

Подозревая грядущий

триумф.

Играет светом

в золотых и багряных

кронах,

Ласкает контрабандным,

Избыточным,

Перешедшим границы

Теплом,

Готовясь в грядущем

В равной степени

Как убить,

Так и не убить всё живое,

Улыбаясь всё той же

улыбкой

Звезды Вселенной,

Космического тела,

(Выступающего в

космическом варьете),

И не интересующейся

судьбой актёров

массовки.

К зиме

Остывающее в октябре,

Солнце, белое, серебристое,

Свинцовое,

Несмотря на холодность,

Всё более обнажено；

как женщина

Глядит сквозь ветки.

Больше не слышно крика

ястреба,

Улетевшего вслед за стаями

Мигрирующих к югу

Мелких воробьиных

птиц.

В гулкости дней

Заходящей всё дальше осени

Вновь слышна

Сама тишина.

Печальные снегирей позывки.

Одинокие стуки дятла.

Звонкие голоса синиц.

На перечёт

Все те, кто остался,

Видят и слышат друг друга,

Тишина дарит эхо их голосам.

Когда выпадет первый снег,

Среди старых лип

Будет кричать на закате

Потревоженная желна.

По ночам, в оттепель,

В феврале, в парке,

Будут ухать совы.

Планета Земля

Стряхнёт с себя старый год,

Замрёт во вселенской

Морозной ночи,

И медленно потянется вверх

К весне

Неизвестного незнакомого

нового

года.

Третье космическое / (Ошибки астрономии)

Летом Земля

расширяется, дышит,

Кишит жизнью

на воде и на суше；

Земля велика и Солнцем

согрета.

Звёзды над ней

– лишь белый крупный песок

в тёмном небе,

Если летней ночью

выйти во двор,

(И взор запрокинуть).

Лету конец.

После Дня

равноденствия

Солнце остывает и отдаляется,

Из единственного светила

Вновь становясь одной из

звёзд, -

Будущим белым карликом.

Остывает Земля,

Сжимается в твёрдое тело,

(Брошенное в космосе,

Холодом скованное).

Бледный камень,

Закапсулированная

Бактериальная спора,

Хранящая жизнь

В ожидании благоприятных

условий.

Зимой Земля

Становится меньше,

И живущие люди на ней

перерастают себя,

К Дню зимнего солнцестояния

увидев себя

частью вселенной.

Месса в ноябре

На мессе звучит орган,

Но свет не проникает сквозь

витражи.

Издалека вступает месяц

особого поминовения усопших.

Ноябрь.

В тёмных соборах

читают длинные списки；

Последние листья

Желтеют

На раздетых кустах,

Не тревожимые ветром,

Не освещённые солнцем,

А словно бы

Прозрачные,

Светящиеся собственным светом,

В тихих сумерках,

без перехода переходящих

в вечернюю тьму,

Последние листья желтеют

Призраками,

Болотными огнями,

Без смысла и без умысла

Приведшими в никуда,

В поздние сумерки года.

О природе молчания / (Ошибки схоластики)

Молчанием можно выразить то,

Для чего нет слов,

Но молчание не может

Преодолеть немоты.

Молчание не может

породить себя.

Раз замолчав,

Нельзя замолчать ещё раз,

Не прервав молчания.

Молчание нельзя

накопить или вырастить,

Молчание рассеивается,

Становится менее плотным,

Становится слабым,

Разреженным,

По мере того, как всё дальше в прошлое

Отходит (последний) звук.

(разреженным воздухом тоже

трудно дышать)

Значит, молчание

Существует только

По соседству со звуком.

Молчание, следовательно,

величина отрицательная.

Отсутствие тёплой волны

Звуковой. Пустота.

(… море, отлив)

Как зло,

Которое есть всего лишь

добра

отсутствие.

Вода

Теперь впереди зима,

Но будет и лето.

Вода, которая теперь ещё

не замёрзла,

Оттает вновь.

Можно выйти на лёд зимой,

расчистить окно,

Заглянуть в него.

Говорить с водой.

(Приходить и

разговаривать с рекой,

Пока не придёт весна.)

Сомневаясь в

существовании Бога,

Можно

не сомневаться больше

В существовании воды

(Одно из двух).

Вода – это тайная дверь,

Если не продают

Снотворное

женщинам,

когда они устали.

Не доверяя жизни,