Молодая женщина видела, как Люся зажмурилась, стараясь справиться с обидой и накатившимися на глаза слезами. А тихо подкравшийся к жене Саня, успевший кое-что услышать, обняв жену, прижался к ней губами, пьянея от запаха ее волос, шепча и покусывая ее маленькое ушко:
– Пойдем, родная! Пойдем отсюда, – и увлек ее за собой на сеновал.
А там – утонули, утонули в любви и сене…
А рано утром, ни с кем не попрощавшись, они уехали.
Глава 3
Овал вздрогнул, и на его экране начали мелькать и погружаться во тьму годы, события из чьих-то жизней. Все вертелось на таких скоростях, что у Маргариты потемнело в глазах…
На экране появились огромные каменные нагромождения, высоченные вершины которых украшены вечными ледниками. Величие и красота, заоблачные высоты и бездонные пропасти. Зелень лесов и суровая нагота скал, ленты водопадов и шапки вечной мерзлоты, горные реки и высокогорные луга, покрытые прекрасными цветами.
– Это же эдельвейсы! Боже, как жутко и – красиво! Но где это? Я там никогда не была, наверно, произошла какая-то ошибка. Ау!
Но горы молчат. Маргарита начала внимательно вглядываться в расщелины скал. Нашла! В огромной расщелине горы притаилось небольшое селение из нескольких домов казарменного типа. Там жили люди.
– Жаль, что их так плохо видно! – вздохнула она. Огромный объектив Овала несколько раз моргнул и увеличил размеры изображения.
Да это вовсе не село, это пограничная застава. Теперь ей стало все понятно. Перед ней грозный Памир. И застава, где служил отец.
Промелькнул год, потом другой. Застава жила по законам военного времени. Тяжелые будни. Тяжелая жизнь. Жизнь, полная волнений, бессонных ночей, тревог и смертельной опасности.
Ночь. Полнолуние. Горы спят. Они плотно укутаны снежным покрывалом. Покой и тишина. Раздается сигнал тревоги, разрывающий своим душераздирающим воплем покой гор и души людей. Горы вздрогнули. У них, наверно, сдали «нервы», и они обрушили вниз тонны камней и горы льда. Женщины берут на руки спящих малышей. Дети постарше хватают приготовленные матерями на случай тревоги вещи и бегут в специально оборудованный для этой цели блиндаж. Никакой паники. И снова наступает тишина. Но она обманчива. Ей нельзя доверять.
А Маргарите хорошо видно, что делается на границе. Там строчат пулеметы, взрываются гранаты, падают люди. Солдаты сражаются не на жизнь, а на смерть, защищая священные рубежи своей Родины. Тревоги, тревоги, тревоги! Тревоги ночные, тревоги дневные, тревоги по несколько раз в сутки и страх, постоянный страх в сердце за мужей, за детей, за друзей. Звучит отбой. Дети тут же засыпают, а их матери не могут заснуть. Они надеются и ждут. Утро. Застава стряхивает с себя короткий тревожный сон, и начинается обычная жизнь…
Глава 4
Сферическая полость Овала заполнилась до отказа падающими в него витками прожитых лет, и он начал постепенно сжиматься, уменьшаясь в размерах и яркости. Он тускнел, а бездонная чернота занимала его место. Все происходило в обратном порядке с точностью наоборот. Маргарита в ужасе прикрыла ладонями глаза, но тут же отвела руки в стороны и взглянула на небо. Ужас сместился в сторону, и мерцающие в ночи звезды заняли свои привычные космические места. Раздался бой настенных часов.
«Полночь», – машинально отметила она и, придвинув кресло к окну, уселась в него, поджав под себя ноги.
Невероятно! Таинственное действо в считанные минуты увлекло ее в давно канувшее в Лету прошлое. И она невольно оказалась свидетельницей, нет, скорее, участницей прошедших событий из жизни родителей. Да, именно – участницей, так как Маргарита вместе с ними «проживала» их жизни. Вместе с ними страдала, кричала и плакала.