Ничего особенного, ведь на их далёкой родине тоже можно было увидеть нечто такое, вот только… Сердце Кьяра внезапно пропустило удар. Он ещё сам не понял, почему, но взгляд его потянулся к одной из девчонок, что теперь тоже замерли как вкопанные, с ответным любопытством взирая на приезжих.

Они обе были юны и прелестны, вот только одна, словно почувствовав внимание к своей персоне, смело двинулась им навстречу. Другая же, смутившись, побежала прочь, взмахнув длиннющей гривой серебристых волос словно та самая лошадка, привыкшая к свободе, которую только ещё предстояло объездить.

Хотя ничего такого Кьяран себе не воображал. Но взор его словно приклеился к той, что не желала даже смотреть в его сторону, и оттого ему особенно захотелось заполучить хотя бы её взгляд, Он даже был готов спрыгнуть с лошади, чтобы догнать девчонку, не понимая собственного внезапного порыва, и… вовремя остановился, пытаясь унять дрожь, охватившую всё его тело.

Та, другая, уже во всю флиртовала с его братом, безбоязненно подойдя к ним на расстояние вытянутой руки. Но она не волновала Кьярана, а потому он тихо, но твёрдо приказал:

- Вперёд.

И они двинулись дальше, оставив позади ту, что впервые за многие годы смогла хоть что-то пробудить в его превратившейся в камень душу.

4. Глава 3

Гроза приближалась. Ей уже вовсю пахло в воздухе, а на горизонте небо было совсем синим, почти чёрным. Краски сгущались, и это чувствовали и люди, и птицы, стаями метавшиеся по небу в поисках укрытия. Жёлтые листья, затянутые ветром в круговерть воронок, нещадно трепало и тащило во все стороны света. Взгляд дотягивался до вспышек молний, что блестящими змейками разрывали небо далеко впереди, а духота, словно почувствовав это, сгущалась, не желая уступать.

И, словно эта надвигающаяся буря, над ним довлело предчувствие. Конечно же, он, как и всё живое на земле, боялся за собственную жизнь, но это было нечто иное. Более тёмное и глубинное, чего он ещё не понимал. Жизнь никогда не баловала его и лёгкой её нельзя было назвать даже с натяжкой, и часто интуиция вытаскивала его из различного рода тяжких испытаний. Но сейчас она словно била в набат, предупреждая его о том, чему только предстоит произойти. Тому, что изменить было не в силу. И имя этой страшной, тёмной безысходности было судьба…

Грегор, князь Алмирии, с тревогой смотрел в окно своего рабочего кабинета, и ждал. «Гости» должны были нагрянуть со дня на день, об этом ему ещё несколько дней назад донесли его шпионы и лазутчики, но всё равно он оказался не готов. Не готов платить ежегодную дань и не готов объяснить, почему так случилось. Но владыка драконьего государства Дамас не был склонен забывать или прощать провинившихся. Он и так повёл себя достаточно терпеливо, выждав несколько месяцев, прежде чем направил к нему делегацию во главе со своими сыновьями, старший из которых был ещё и правой рукой Дамаса. А потому следовало вести себя крайне осторожно в вопросах, касающихся политики. И оказать гостям поистине королевский приём, дабы по возможности задобрить их.

Однако Грегор в полной мере осознавал, что задабривание тех, кому его государство задолжало немало денег, не решит всех проблем. Платить всё равно придётся, только вот что потребуют представители драконов, Грегор даже предположить не мог.

- Государь…

Голос секретаря Лукаса, его ближайшего поверенного, отвлёк от раздумий. Признаться, Грегор и не слышал, как тот вошёл.

- Драконы на подходе…

В этот же миг он увидел, как конный отряд направляется прямиком к его дворцу, и в висках глухо заклокотала кровь. Грегор смотрел жадно и неотрывно на приближающуюся судьбу, однако всадники вскоре остановились, отвлёкшись на…