– Ань, ты спишь? – шёпотом протянул Митя.

– Нет, разумеется.

– Давай в щёлочку послушаем, о чём они говорят?!

– Подслушивать – некрасиво! – назидательно прошептала Аня.

– Вся в маму! – обиделся маленький Дмитрий Эдуардович, отвернувшись к стенке.

Тишине удалось повиснуть в комнате минуты на три. Аня тоже хотела знать, о чём там беседуют старшие: – Ладно уж! Уговорил! Пошли на цыпочках. Из-под одеял спрыгнули на пол две пары босых пяток, шёпотом направились к двери, доски предательски поскрипывали. Дети прилипли к щёлке в дверном проёме: Митя в пижаме, Аня в длинной «ночнушке». За кухонным столом шла оживлённая беседа. Похоже, что маму не радовала перспектива завтрашнего дня.

– Мамочка, ну зачем ты при детях начала вспоминать, что я не была «подарком судьбы»? – спросила бабушку мама Эмма.

– Эммочка, не надо из детей делать сахарную пудру! Тем более, если отбросить всё волшебство, то останется в итоге бардак на чердаке. Это – горькая правда. Прости за игру слов. Удивляюсь, что они руки-ноги себе не переломали!

– Запрети им лазать, куда не следует, – сказала Эммочка спокойно.

– Вспомни себя в детстве! Тебя с этого чердака выдернуть было очень сложно. Предложи что-то другое.

Мама подняла глаза вверх. На потолок смотрела. Она так часто делает, когда ссориться не хочет. Встала. Подошла к окну, взяв со стола свой мобильный телефон: – Эдик, добрый вечер! Ничего не изменилось в твоих планах на завтра? Ты нам здесь очень нужен.

– Я же детям обещал! Торт «Птичье молоко» для Веры Петровны куплю. Что случилось, Эм? – так папа всегда называл маму без посторонних. Жалко, что его ответы дети слышали не очень хорошо. Далековато мама отошла. Но лучше так, чем никак!

Эм ответила: – Я не могу без тебя решить, оставлять ли их у мамы. Они уже что-то нашли на чердаке! Если не сложно, набери их крёстную Алёну. Нужно её профессиональное мнение.

– Хорошо, я договорюсь с Алёной. Если это всё, то мы будем завтра примерно в девять утра.

– Спасибо, дорогой! Доброй ночи. Мы вас ждём.

Мама отключила «айфон». А бабушка завела старый будильник на шесть утра. Вера Петровна бросила в сторону дочки взгляд-вопрос: – Я буду рада повидать Алёну, но зачем ей лезть с нами на чердак?

– Мамочка, Алёна – искусствовед. Она недавно перешла работать в антикварный салон-музей. Я не помню, что там у тебя за «лавка древностей» чердачная. Алёна поймёт, есть ли хоть что-то ценное, сможет помочь с реставрацией.

– Хорошо, дочь. Пошли спать. Завтра вставать рано – дел много.

– Маам, можно я посплю утром хотя бы до восьми часов? – сделала Эмма бабушке умильное лицо.

– Ах, ты – засоня моя!

Двое шпионов на веранде, осторожно ступая, отправились в свои кровати. Жизнь налаживается. По крайней мере, на завтрашний день.

Важная суббота.

Прозвенел будильник. Первой встала бабушка Вера, Аня с Митей вскочили вслед за ней. Умылись, оделись в старую одежду, чтобы не испачкаться. Они не собирались смотреть в сторонке, как взрослые разбирают игрушки.

– Куда вы такую рань, пострелята? – спросила бабушка.

– Ба, мы с тобой посидим. Можно? – хором, не сговариваясь.

Бабушка Вера мыла яблоки, велела детям фрукты насухо протирать: – Будете мне помогать «шарлотку» печь!

Пирог на полчаса отправился в духовку, бабуля присела отдохнуть, любуясь внуками – симпатичными растут. Дети подошли к окну. Солнышко играло каплями росы, ветерок стряхивал их на землю. «Лето – это маленькая жизнь!» – так иногда напевал себе под нос папа Эдик. Его ребята любили самозабвенно, дружно, не по очереди. Он тоже в них «души не чаял», по выражению бабушки. Если верить маме, то баловал. Митя с Аней охотнее соглашались с Верой Петровной. Имя у неё такое – доверительное.