Однако уже поздно – Карлос поворачивается и направляется к выходу из комнаты. Георгий Павлович поспешно поднялся на ноги, словно намерен был догнать Карлоса и продолжить разговор, однако зацепился взглядом за ярко-красное пятно одной из записных книжек. А ведь, вроде как, в неё он и сунул в тот раз обрывок конверта с адресом. Георгий Павлович поднял эту в высшей степени приметную записную книжку и обнаружил-таки за её обложкой заветный бумажный клочок.

И состоялся разговор с Карлосом.

Сначала это был скорее монолог. Георгий Павлович довольно подробно поведал о событиях прошедших суток, начав со звонка Киселёва. Этот неожиданный выход на связь директора цирка сразу показался ему если и не тревожным, то, во всяком случае, мутноватым и не сулившим особенной радости. Ну а уж последовавшее – ни в какие ворота, беспредел натуральный.

Карлос на рассказ Георгия Павловича отреагировал на удивление спокойно, а когда речь зашла о бегстве, то и вообще поскучнел.

– В чём дело, Карлос? Ты, как будто, и не рад, – не сдержал усмешки Георгий Павлович.

– Нас же всё равно найдут, Палыч. Это ты можешь затеряться среди себе подобных, а я… Много, сам посуди, таких, как я, в краях сих неуютных?

Хмыкнув в заключение, Карлос отвернул голову в сторону и теперь стоял, небрежно помахивая хвостом.

– Карлос, костьми лягу – тебя пристрою!

Карлос бросил взгляд на Георгия Павловича.

– Ну конечно, сначала пристроишь, а ляжешь потом.

– Да, именно в такой последовательности. А этот тип, ну, дрессировщик новоиспечённый, кем только не работал, я тебе скажу. Он и зэков пас, и безнадзорных собак и кошек, душегуб, отлавливал – резюме, говорят, на трёх страницах. Порассказали мне про него.

Георгий Павлович, расслабленно откинувшийся на спинку сиденья, ведёт автомобиль, рядом с ним, на месте отсутствующего переднего правого сиденья, стоит, подрёмывая, Карлос. Дан, разместившийся позади водителя, сидит молча, словно затаившись. Подальше, подальше отъехать! А ну как передумает Георгий Павлович и вернёт его домой. Это страшит Дана больше, чем то, что двигаются они не на запад, а на восток. Бабушке старик живописал про Юрмалу – там у него, сказал, сестра проживает, всего лишь в километре от моря. Однако вряд ли кто следует на Балтику через город Покров и, вероятно, Владимир, который, похоже, будет довольно скоро.

А потом, съехав с трассы на грунтовку, остановились, чтобы позавтракать. Георгий Павлович принялся выкладывать на капот автомобиля пакетики с бутербродами, варёными яйцами, помидорами и огурцами, а Карлос побрёл к лесу. Сначала, правда, сделал вид, будто ему интересно, что там припас в дорогу хозяин, постоял с минуту у машины. А затем фыркнул и ушёл.

– Ты только не увлекайся, – бросил ему вслед старик.

Карлос, между тем, «увлёкся» – пришлось Георгию Павловичу отправиться на его поиски. Дан, конечно, предложил свои услуги, мяукнув что-то вроде того, что он, мол, сбегает, однако старик только отмахнулся, решительно, не без некоторого даже раздражения.

Ждать пришлось достаточно долго, и Дан невольно вернулся к мыслям, тревожившим его в течение всего последнего времени. С одной стороны, положение, в котором он оказался, крайне некомфортно. Он, словно бы, в роли шпиона пребывает. С другой же стороны, если он и шпион, то шпион поневоле. Если бы ещё возможно было назвать его разведчиком. Но – не тот случай. Разведчик – это когда за правое дело, а противостоит тебе непременно враг и откровенный злодей.

Да, он, Дан, за всё хорошее. А старик и Карлос? И они не злодеи. Интересы, правда, не во всём совпадают. И почему в таком случае ему не сосредоточиться на своих собственных? «Раньше думай о…» Нет, это не то. В общем, учитывать прежде всего свои интересы и стремиться к поставленной цели, которая в последние дни стала более или менее определённой.