– Погодите, – до Джонни наконец дошел смысл её слов. – Это получается, что Энди Дживс – как это у вас называется – замена погибшего?

– Да, он его дублер! – выпалила она. Её глаза засверкали еще ярче (Джонни не думал, что это возможно, но, видимо, ошибся). – Что же тут непонятного?! Спектакль – событие года, соберется столько зрителей, на премьере будут члены Академии искусств, это шанс для любого актера показать себя. А у Тони была главная роль. Сцена в покоях просто потрясающая! Это настоящая сенсация, такой накал страстей!!! Ярчайший образ. И Тони был просто великолепен, это была его роль!.. – она сделала глубокий вдох, эмоции переполняли ее. Потом медленно выдохнула: – А теперь на его месте будет это бревно на ножках, этот ноль без палочки – она вновь ткнула пальцем в Энди Дживса. В этот момент он как раз повернулся, и Джонни удалось его рассмотреть. Невысокий, приземистый мужчина, он принадлежал к тому типу людей, возраст которых на глаз определить было невозможно. Больше двадцати, но меньше пятидесяти, точнее сказать нельзя. Жиденькие светлые волосы, невыразительные черты лица, с виду человек этом так же походил на актера, как Джонни на куклу Барби. Хотя, возможно, и того меньше.

– Что ж, в чем-то вы правы, – неохотно согласился Джонни, – внешность у него не самая яркая. Но, возможно, вы относитесь к его актерской игре предвзято?

– Да какая уж там актерская игра?! Ею даже и не пахнет! Он постоянно пережимает, рвет кулисы, да сопли на кулак наматывает.

– Что, простите?

– Да переигрывает он! Причем везде. А уж про сцену в спальне я вообще молчу. Кричит, как раненая свинья, а там стоит лишь с надрывом прохрипеть… Да, впрочем, это неважно. Главное – вы должны арестовать этого человека! – она вновь сжала кулаки. Видимо, этот жест намертво к ней пристал.

– Вы хотите, чтобы я арестовал человека просто за то, что он дублер погибшего?!

– Но это ведь он убил Тони! Больше просто некому. Кому нужно было убивать его? У Тони не было врагов, он был самым добрым и хорошим из всех, кого я знаю. Господи, за что мне это?! Почему ты забираешь всех, кого я люблю?! – видимо, за последние дни она слишком много пережила, и сейчас нервы ее просто-напросто не выдержали. Мария Руссо закрыла лицо руками и разрыдалась. Джонни неловким движением обнял её за плечи, она уткнулась носом ему в грудь.

Теперь вся труппа смотрела в их сторону. В зале воцарилась тишина, нарушаемая лишь всхлипами девушки. Наконец, их заметил и режиссер. Он удивленно воззрился на Джонни и Марию и воскликнул:

– Бьянка, как это понимать?!

– Бьянка? – тихо переспросил Джонни.

– Сценический псевдоним, – так же тихо ответила Мария Руссо. Она отстранилась от Джонни, рукой вытерла слезы и, повернувшись к Луису Ортега, теперь уже громко ответила:

– Прости, Луис, я что-то разволновалась.

– Но из-за чего? – режиссер переводил взгляд с Марии на Джонни и обратно.

Джонни не дал Марии ответить:

– Молодая леди хотела узнать, как продвигается расследование убийства. А я немного задержал ее, чтобы задать несколько вопросов. К сожалению, я затронул болезненную тему, да и последние дни выдались для девушки слишком тяжелыми, как физически, так и морально. Но теперь всё в порядке, слёзы – лучшее лекарство от переживаний.

Мария с удивлением взглянула на Джонни, но тот взглядом дал ей знак молчать. К счастью, девушка не стала протестовать и просто кивнула. Это объяснение, видимо, вполне удовлетворило режиссера.

– Ну что ж, в таком случае, нам давно пора начинать репетицию. Уже десять, а мы должны прогнать пьесу от начала до конца хотя бы несколько раз.