***

Губернатор явно нервничал. Он не мог сидеть и ходил из угла в угол.

– Батюшка, скажите, как нам быть? Как поступить?

– Суд Божий – дело святое. Я считаю, что поступать надо по совести.

– А это как? – губернатор понял, что сказал глупость и прикусил губу.

Все сделали вид, что не заметили оплошности бывшего генерала, и посмотрели на священника.

Митрополит нахмурил брови:

– Обидчик – тот, кого вызвали на поединок – должен прийти на лобное место и прилюдно извиниться перед обиженным и исправить положение, а если считает себя правым, – биться до смерти.

– Драться?

– Нет, не драться, а биться за свою правду.

– До смерти?

– Да. Только тот, кто готов идти за свои слова и поступки до смерти, может считаться правым.

Губернатор снова прошелся по кабинету:

– Ну, а кто обидчик?

– В данном случае тот, кто дал распоряжение о начале строительства.

Губернатор с облегчение вздохнул.

– Так это Петрович, мэр города N. Пусть он и выходит на лобное место. С народом пообщаться.

Он даже хмыкнул от удовольствия:

– Интересно будет посмотреть, когда Петровичу морду прилюдно бить будут. А мы его потом с должности снимем и покажем, что власть у нас справедливая и веру нашу уважает. Как считаете, хорошая идея?

Министр внутренних дел кашлянул в кулак:

– Разрешите?

– Да, – повеселевший губернатор повернулся к нему всем корпусом.

– Идея-то хорошая, но Петрович тут ни при чем, он лишь выполнял ваши поручения.

– Мои?

– Да.

Губернатор поднял брови:

– Так что вы хотите сказать – что это я должен выходить на лобное место?

Министр внутренних дел промолчал и посмотрел в сторону. Лишь митрополит продолжал смотреть в глаза бывшему генералу.

– Ну, биться-то не обязательно. Можно просто покаяться. Признать свою вину. Свою ошибку. Бог милостив, он всех простит.

– Признать вину? – губернатор рявкнул так, что эхо загуляло под сводами старинной лавры. – Да вы в своем уме? Я – боевой генерал, я не могу быть неправым!

Митрополит оставался на удивление спокойным.

– Тогда выходи и бейся. Один на один.

Слова митрополита будто окатили губернатора ушатом холодной воды.

– Тьфу ты! Опять вы снова-здорово? А по-другому дело решить нельзя? Ну выставить вместо себя кого-то? Денег дать бойцу какому-нибудь отмороженному? Пусть бьется.

Митрополит закивал в такт его словам.

– Выставить вместо себя Защитника может только слабый. Вы готовы к тому, чтобы признать себя недееспособным?

Губернатор подумал и ответил:

– Что значит "недееспособный"?

– Ну, на пенсию уйти, к примеру.

– На пенсию? Нет, мне еще рановато. А деньгами вопрос решить можно?

– Ну, если вы найдете того, кто готов будет за вас за деньги умереть, то пожалуйста.

Губернатор снова встрепенулся, как боевой конь.

– Да легко! Думаю, пары тысяч баксов хватит. Ведь так?

Губернатор взглянул на министра:

– Ну, что молчишь, есть у тебя такие бойцы из СОБРА или омона?

Министр опустил глаза в пол.

– Бля-т-т-ть! – не удержался бывший генерал. – Что, денег мало? Даю миллион из личного фонда губернатора.

Министр, не поднимая глаз, сказал:

– Извините, у бойцов этих подразделений другие функции. Толпу разогнать, дебошира задержать они могут, а вот то, что вы предлагаете, – я не знаю.

Губернатор махнул рукой:

– А ведь в преданности клялись.

Губернатор прошелся по трапезной.

– А если просто проигнорировать это дело? Ну, сделать вид, что ничего не произошло? Постоит завтра этот парень на площади, над ним все посмеются и разойдутся.

Митрополит нахмурился:

– Посмеяться народ любит, это факт. Вот только над кем он будет смеяться? Если вся власть от Бога, то власть эта не имеет права не прийти на Суд божий, а если власть его игнорирует, то она не от Бога.