К утру все уже порядком устали, наигрались, наистязались, понасиловали вдоволь до боли в членах и яйцах, наубивались, напились и хотели спать и больше ничего. Проспав почти до вечера и растащив тела по домам они ещё раз отметили мероприятие и новый почин пьянкой из всего, что смогли найти в домах. Проснувшись днём они подожгли весь посёлок и отправились в сторону побережья, где должна была находиться ночлежка, последняя перед приездом на берег.

* * *

В тот день его схватили, он просто попал в засаду прямо на дороге, что называется, посреди дороги. Как ни в чём ни бывало Хоншед ехал и смотрел по сторонам, чтобы не подстерегли какие-нибудь подонки с обочины, но движущиеся ему наискосок всадники не показались ему подозрительными потому, что направлялись не к нему и не наперерез ему, а в сторону, откуда он ехал. И напрасно! Почти сразу другие всадники появились уже перед ним и спереди дорога оказалась перекрыта.

Оглянувшись назад он увидел тех же всадников, которых он видел чуть раньше. Хоншед сразу всё понял. Это только в дурацких книгах с дурацкими названиями про дурацкие приключения всевозможных дураков можно было убежать от погони, а на ходу ещё и отстреливаться из лука или арбалета или, при должном везении, ещё где-то скрыться. Во всяком случае безмозглые люди, особенно дуры бестолковые, в это верили, а потом долго и бурно между собой обсуждали весь этот бред. Клушам кудахтанье заменяет мышление. Но не будучи дураком он-то хорошо понимал всю серьёзность своего положения

В жизни всё гораздо проще – или сразу пристрелят или догонят. И все глупые попытки ускакать легко пресекаются выстрелом в лошадь. Хоншед не надеясь на чудо сразу остановился и поднял руки с ножами к шее. Если бы хотели убить – уже убили бы. Значит, хотят захватить живьём, любопытно только для чего и зачем? А, может быть, и просто поговорить хотят или передать чего. На всякий случай надо быть готовым не угодить в застенки пыточных неизвестно кого живым. Увидев у его шеи ножи преследователи остановились и один подъехал ближе.

– Тебя хочет видеть глава нашего великого ордена. – без лишних объяснений произнёс человек и замолчал.

– А я его видеть не хочу! Какого ещё ордена?

– Ордена Замкнутого Пути. Слышал о таком?

– Глава Ордена Замкнутого Пути сейчас находится у себя и у меня дома в Объединённых Королевствах, а точнее – в моём королевстве. Или он сюда приехал исключительно за мной повидаться?

– Многовато чести. У нашего ордена глав много и у тебя очень отдалённое представление о том, как вообще наш орден устроен.

– Я тебе не верю. – Хоншеда одолевали всё более глубокие подозрения. – Вы здесь все такие честные и порядочные, что я запросто в пыточные неизвестно кого угодить могу живьём.

– Мы это могли устроить, ещё когда ты лежал голый и связанный на корабле работорговцев или когда тебя потом схватили на границе, а ещё можно было сразу тебя тогда захватить, а не отправлять в тюрьму Елмаденвинала. Долго ещё ты будешь тратить наше время?

– Всё равно не верю! Вы можете соврать, что из ордена. – препирался Хоншед, но уже не так уверенно и больше для приличия.

– Не усложняй жизнь – она и так слишком лёгкая… А у дураков ещё и слишком лёгкая. – человек в просторной одежде даже не подавал признаков раздражения. – Если не хочешь говорить с главой сейчас, то я могу и уехать, пока ты себя с перепугу не прикончил, а потом изловить тебя ещё раз, когда ты будешь или спать или гадить или ещё чего, раз мне тебя убивать нельзя. Так устраивает? Или поедешь?

– Ага! Так значит убивать меня тебе нельзя! А вот если я сам себя сейчас возьму и убью? Что тогда? Что ты будешь делать?