Жрица умышленно сделала длительную паузу, словно хотела услышать возражение с чьей-либо стороны. Мудрецы, всепоглощающе слушавшие пророчицу, тут же переглянулись друг с другом и дружно, в знак согласия с нею, закивали головами.

– Пифия мудра! – звучно сказал Биант. – В ней обитает могучий человеческий дух и невидимая божественная сила. Она видит людей и вещи такими, какими они есть на самом деле. Высшую мудрость жрица являет всем. Являет правдиво, открыто, громогласно, честно, проникновенно отвечая на все человеческие вопросы. Никто из нас не слышал такого числа вопросов, как Селена. Причём вопросов самых разных – как умных, так и глупых, как явных, так и скрытых, как доброжелательных, так и коварных, как эллинских, так и варварских. Ей приходилось отвечать на самые невероятные, даже на совершенно чудовищные вопросы. Ни один из них не остался без ответа. Попробуй правдиво отозваться всем. Попробуй так откликнуться, чтобы вопрошавшие пилигримы остались довольны. Даже Солон и Эзоп сообща не смогли бы подобное сделать. Возможно все мы, вместе взятые, не нашли бы достойных истины ответов, а она их находит. Она по праву относится к числу мудрейших людей. Я восхищаюсь ею.

Эзоп хотел было воспротивиться сказанному Пифией и Биантом, дескать, что-то тут неладное происходит за этим столом. Седьмой мудрец тоже здесь – взгляните на меня. Я здесь олицетворяю простой народ, который составляет большую часть человечества. Я представляю тех, кто не умеет читать и не может писать. Таковых на нашей земле несчётное число. Но и среди них имеются мудрецы, ни в чём не уступающие иным мудрствующим. Другие же участники пира – цари, тираны, архонты, законодатели представляют самих себя или, как они полагают, свои государства. А я ведь сам по себе государство, я больше чем государство. Я сам себе закон, я больше чем закон. Других мудрецов мало кто знает, а меня и мои басни знает каждый эллин. И уж совсем непонятно, почему вдобавок ко всему сомнительному нам подсовывают женщину в качестве мудреца, что совершенно неуместно на пиру. На подлинном пиру, на пиру великих эллинских мудрецов – такого быть не должно. Ох, уж эти фокейцы. Однако ничего из того, что он надумал, сказать не успел. Жрица вовремя остановила его своим убийственным взглядом, не дав нежданному гостю даже открыть рот, и решительно продолжила держать звучное слово:

– Меж тем, любезные «киты» мудрости, политики и законов, на великий сбор явились еще два почитателя знания и любителя истины – Анахарсис и Эзоп, претендующие на вхождение в круг мудрецов. И, несмотря на то, что они не приглашены и что их мудрость многими не признаётся и даже осуждается, Аполлон не стал их отвергать, хотя бы по той причине, что чем больше мудрствующих людей, тем больше возможности постичь мудрость. К тому же Эзоп – искуситель слова и мысли. Без него пир был бы скучным и скудным. Впрочем, как показывает жизнь, величайшая мудрость вовсе не зависит от количества мудрствующих индивидов. Во всяком случае будем воспринимать Эзопа и Анахарсиса как тех, кто с нами. Ради великого события и значимого дела – стерплю даже Эзопа. Придётся и вам его терпеть, хотя, как мне кажется, вам уже многократно приходилось подобное делать.

Жрица на мгновение умолкла, задумалась, сосредоточилась, ещё раз обвела сидящих за столом мудрецов глубокомысленным взглядом, затем, прищурясь, внимательно посмотрела на солнце. Тут же светлая улыбка озарила её божественно-красивое лицо, и она, немедля, сильным голосом, с благоговением и любовью провозгласила:

– Внемлите же мне, мудрецы! Возвещаю о том, что наступило время равноденствия. Идет седьмой день весеннего месяца Бисиоса. Аполлон пришёл в мир. Он родился. Воспоём же ему Пеон!