Неформальное лидерство сразу захватил Сашка – хулиганистый белесый парень могучего телосложения с маленькими плутоватыми глазками. Вначале над ним пытались подтрунивать, но добродушия, которое обычно присуще великанам, у Сашки не было и в помине, и он быстро пресек всякие посягательства на свой авторитет. Парень он был опытный, хотя ни особым умом, ни честностью не отличался. А его главной чертой была воинствующая неопрятность.

Не мылся он принципиально, заявляя, что грязь слоем толще сантиметра сама отваливается. По поводу гигиены рта Сашка тоже имел особое мнение:

– Когда куришь «Приму», зубы можно не чистить – она любой запах перешибает, и бабе все равно непонятно, чем от тебя прет!

– Кстати, – сказал по этому поводу Юрка, – знаете анекдот про «Приму»? Работники нашей «табачки» получили выговор за неважное качество «Примы». Дескать, вот московская – это да! А наша – фуфло. Ну и напросились наши в Москву по обмену опытом. И им там показывают: вот тут, мол, у нас производится «Ява», вот тут – «Дукат». А наши говорят: производство «Примы» бы посмотреть! Их отговаривают: ну что, дескать, там смотреть? Ну ладно, если уж надо – глядите: вон две трубы. По одной поступает табак, по другой – дерьмо из канализации. Вот тут происходит смешивание… «Ах, вот оно что! – изумляются наши. – Конечно! Они туда табак добавляют!»

Сашкин аромат сразу пропитал их домик. Юрка, едва зайдя, потянул носом воздух и сказал:

– Знаете четыре стадии нестиранных носков? Первая – когда их подбрасываешь, и они обратно не падают – к потолку прилипают. Вторая – когда левый на правую ногу уже не надевается. Третья – когда на ночь их ставишь возле кровати. А четвертая – когда ногти стрижешь, не снимая.

После взрыва смеха Юрка добавил:

– Вот Сашка у нас точно по этому пути идет – он свои носки если и меняет, то только с ноги на ногу.

– Слышь, ты! Шутник хренов, – отозвался Сашка, – ты мне скажи лучше: у тебя спичка между зубами проходит?

Юрка широко улыбнулся, показав красивые ровные зубы:

– Слава богу, нет.

– Вот. А еще раз так пошутишь – так и коробок пройдет!

Сашка сопроводил шутку таким тяжелым взглядом, что Юрка сразу прикусил язык.

Вокруг лагеря выставлялись посты – чтоб чужие на территорию не заходили: сразу за домиками начинался густой лес, который на самом деле тянулся через весь Кавказский хребет до далекого Каспия. Пройдет четверть века, и в этом лесу заведутся боевики, как заводятся блохи в шерсти некогда домашнего, а потом брошенного и одичавшего пса.

Но пока что времена были безопасные, боевики и террористы водились только в неведомых странах за границей, а сама граница, надежная и спокойная, проходила где-то далеко за Грузией и Арменией. Поэтому дежурили на постах не спецназовцы и даже не милиционеры, а сами пионеры – по трое на пост. Это была почетная, ответственная и интересная миссия: ни фига не делать, бить баклуши, ждать, когда принесут обед, и давиться терпким незрелым кизилом, который краснел на ветках со всех сторон.

Когда Нину назначили на дежурство, Егор сразу попросился на тот же пост. Третьим с ними пошел полноватый неторопливый Антон, прихватив извечную дощечку и набор инструментов. Придя на место, он сразу пристроился на лавочке и стал что-то вырезать на деревяшке своими мудреными стамесочками. Но уже через четверть часа заскучавшая Нина оторвала его от этого занятия:

– Слушай, Антоша, сбегай к нам в домик! Там у нас гитара есть. Принеси, а? Скажешь: я попросила. Дадут.

Тот ответил с неохотой:

– Как же это я пост оставлю? А вдруг проверка?

– Ну, мы же здесь! Скажем, что тебе в туалет приспичило!