Хайди отлично меня знает и всегда умеет развеселить, когда я жалуюсь на проблемы с парнями. За это я ее и люблю. Помню, в универе меня бесцеремонно бросил парень, по которому я сохла. Хайди стащила мой айфон и создала плейлист под названием «Придурок» – там были воодушевляющие песни Бейонсе, Пинк и Уитни Хьюстон. Неделю я слушала их на повторе и совершенно забыла о том неудачнике. Зачем Хайди вообще тратит свое время на адвокатуру? Этой женщине точно надо стать персональным наставником.

Правда, рассказывая Хайди о Сиде, я прекрасно понимаю, что все это звучит как болтовня школьницы. И отчетливо осознаю, что между мной и им ничего быть не может, среди прочего – из-за Скайлара, который прибьет меня, если узнает, что я коснулась божественных губ Сида. Романтические отношения с коллегой – всегда плохая идея, не говоря уже о том, когда от объекта желаний зависит твое будущее, твой результат после собеседования длиною в год. Предвыборной кампании, как выразился Скайлар. Шоу талантов.

День выдался долгим, и на втором бокале вина мы закругляемся. По дороге домой обсуждаем работу Хайди. Она начала стажироваться неделю назад и уже нагнала страха на остальных учеников. Хайди – беспощадный коммерческий солиситор[3], который обожает свое дело. Она лучше продаст душу дьяволу, чем будет иметь дело с преступниками; ей нравятся клиенты чистенькие, не воняющие мочой. Вполне разумно.

На следующее утро я просыпаюсь полной оптимизма. Быстрым шагом иду на работу. Даже не иду, а лечу. Я сильная женщина, уверенная в своих способностях. Если Мартин Грегг хочет сразиться, я устрою ему борьбу. Подумаешь, первый день прошел не так, как я ожидала. Сегодня все будет по-другому. Я сосредоточенна и готова взяться за задания.

Прихожу в 7.25 – в конторе пока никого. Иду в библиотеку и просматриваю материалы по делам, которые дал мне Скайлар. Время летит незаметно, на часах уже 8.45, а я еще никому не приготовила кофе.

Черт!

Бегу на кухню – Мартин выходит с подносом дымящихся чашек.

– Прости, детка, этим должна была заниматься ты? Я бы не вмешивался, но люди стали спрашивать, когда принесут кофе…

Господи, как же я его ненавижу.

– Ничего страшного, Мартин, – говорю я с деланой улыбкой. – Только не называй меня деткой.

– Ага, – ухмыляется он и несет напитки.

Да кем он себя, черт побери, возомнил? Идеальным мальчиком на побегушках? Мысленно проклинаю себя за то, что не пришла на кухню раньше. Завтра обязательно исправлюсь. Такие ошибки во второй день недопустимы.

– А, вот еще что, Аманда… – язвительно добавляет Мартин.

Я замираю и оборачиваюсь. И что этот проныра собирается мне сказать?

– Я предупреждал тебя. Жаль, ты ведь так старалась, чтобы попасть сюда, а теперь сойдешь, чуть-чуть не добежав до финиша…

– И поэтому ты здесь? Чтобы увести должность у меня из-под носа? Боже, как ты жалок… – говорю я.

– Мне не важно, где именно работать. Вот и подумал, что заодно проучу тебя. Что-то вроде бонуса, – объясняет Мартин.

Господи, высокомерие из него так и прет.

– Мартин, если за последние четыре месяца у тебя не выросли мозги, то я ничуть не обеспокоена. И я в курсе, что в контору ты попал не самым честным путем. Интересно, у кого из коллегии был должок перед твоим отцом? – с сарказмом спрашиваю я.

От злости Мартин впивается в поднос с такой силой, что тот начинает трястись, а костяшки пальцев белеют. Вид он при этом сохраняет спокойный.

– Все хорошо? – спрашивает Скайлар, уже в шляпе и пальто.

– Да, Ричард, я готова идти. – Я беру сумку, и мы отправляемся в Суд короны.

Оказывается, в одном из сегодняшних дел Скайлара ответчиком выступает Сид Райдер. Я думала, это вызовет некий конфликт интересов, но, видимо, подобное здесь не новость.