Она меня где-то за год до этого подвела. Пообещала участвовать и уехала на гастроли. Я обиделся. Она даже не позвонила. Но через какое-то время её конферансье Карен Ованесян, встретив меня, принёс мне от неё извинения.

И хорошо сделал. Ровно через неделю позвонил мой знакомый, «крутой» бизнесмен, и сказал:

– Мы тут искали машину угнанную, а нашли гараж с шестью ворованными машинами. Среди них – «линкольн» Маши Распутиной. Ты с ней в каких отношениях?

– В нормальных.

– Хочешь, вернём ей машину?

– А что за это?

– Ничего, пусть в ресторане ребятам проставится, и всё.

Я позвонил Маше. Машина была в угоне уже полгода, и никто её не искал.

Маша была счастлива, но сразу поехать за машиной они не могли, им с мужем надо было лететь в Сочи на концерт. Из Сочи они звонили мне каждые два часа, беспокоились.

Приехав в Москву, муж Володя сразу же поехал за «линкольном». Потом, когда он перегнал машину к себе во двор, он отзвонился мне и сказал:

– Я проехал шесть постов ГАИ. Нигде меня ни разу не остановили!

Хотя в то время в Москве не так много было «линкольнов», тем более угнанных.

На другой день в «Московском комсомольце» появилась заметка, в которой было написано, что воры, узнав, чья это машина, пригнали её и поставили под окном.

В ресторан мы не пошли, а передачу с Машей сделали. Очень даже неплохую.

Единственное, что омрачило Машино настроение, это то, что присутствовавший на передаче Аркадий Вайнер сказал, что у Машиных песен плохие тексты. Это, конечно, не так. Тексты писал Леонид Дербенёв, а он плохо не писал.

Маша считала, что Вайнер это сказал из-за дружбы с Таничем, что тоже было неверно.

С Дербенёвым всё время происходили какие-то чудные истории. Он так давно писал песни, что однажды в сбербанке работница, прочитав на книжке фамилию Дербенёв, закричала:

– Нина, иди сюда, посмотри, сын поэта Дербенёва пришёл!

Дербенёв был очень остроумным человеком.

Мы с ним были в квартире у администратора эстрады Паши Леонидова. Этот администратор в сорок лет решил стать поэтом-песенником, и через три месяца после этого решения уже был творческий вечер поэта Павла Леонидова.

Так вот, мы сидели у Паши дома, и он похвалился, что начал писать детские песни.

Дербенёв закричал:

– Паша, умоляю тебя, не трогай детей. Давай лучше объявим по радио, что тебе нужны деньги. Родители скинутся, лишь бы ты не писал.

Мы с ним ходили в одну и ту же церковь, жили на соседних улицах и даже написали одну программу для «Голубых гитар» – был такой ансамбль.

Дербенёв дружил с Львом Лещенко и как-то остроумно заметил:

– Лёва такой добрый, что, если бы он был женщиной, всё время ходил бы беременной.

В 1998 году, как раз перед самым дефолтом, я завёл себе в Инкомбанке кредитную карточку Visa.

Зашёл в соседний магазин «Океан». В очереди увидел двоих менеджеров из Инкомбанка, подошёл к ним и стал что-то спрашивать про карточку.

В это время в магазин зашёл Дербенёв. Он был в лыжной шапочке и обычной куртке. Увидел меня, подошёл к нам, и мы, не сговариваясь, начали игру.

Дербенёв спросил:

– А что за карточка?

Я говорю:

– А вам-то какое дело?

Дербенёв:

– Что, ответить трудно?

Я говорю:

– Слушайте, чего вы лезете не в своё дело? Идите своей дорогой.

Менеджеры перепугались скандала и совсем затихли. Очередь разделилась. Одни были за меня, другие – за Дербенёва.

Одни кричали:

– Чего к людям пристаёшь?

Другие:

– Что, трудно ответить?

Скандал разгорался. Про нас уже забыли. Менеджеры, перетрусив, убрались из очереди. Мы с Дербенёвым выскочили из магазина, прижались спинами к стене и просто плакали от смеха.

Весёлый был человек Дербенёв и очень талантливый. Один только «Миг между прошлым и будущим» чего стоит…