Не может быть! Этого просто не могло быть! Она же сама, лично сама положила в эту коробку между башмачками (купленными отцом два года назад на весенней ярмарке) три стеклянных пузырька. Они должны быть здесь! Но их не было. И это было страшным пугающим фактом. Кто-то, пока её не было в комнате, забрался в шкаф и украл эти капли. Кто-то, кто постарался замести за собой следы, не оставив после себя и малейших, намекающих на постороннее присутствие улик. И этот неизвестный явно обладал чутьём ищейки, раз смог так быстро найти пузырьки. Хотя тайник, если честно, был не бог весть каким. Да и не претендовала обычная коробка изначально на роль хранилища. Просто девушка хотела, чтобы эти пузырьки лежали в надёжном месте, скрытые от чужих глаз и от детей, пока она не заберёт их из особняка домой. Но некто явно знал, что он ищет, и точно знал, что эти злосчастные склянки находятся в её спальне. А уж найти их было делом техники…

Перед глазами девушки в безумном хороводе метались разноцветные круги, в ушах шумело, а сердце билось настолько сильно и быстро, что едва не выпрыгивало из грудной клетки, готовое упасть в открытую картонную коробку.

Элен закрыла коробку, причём ей удалось надеть крышку с первого раза, и вернула на место. Поднявшись на ноги, она аккуратно прикрыла дверцы и, повернувшись, привалилась в шкафу спиной, уже не боясь, что изнутри высунется чья-то когтистая лапа и цапнет её за филейную часть.

– Становится очень интересно, да? – девушка облизала пересохшие губы. Так, спокойно, спокойно, без истерики. Надо взять себя в руки. И постараться трезво оценить сложившуюся ситуацию.

Она вступает на тонкий лёд. Как бы не провалиться! Во что она ввязалась? И что, во имя всех Святых, происходит в этом огромном, полном неоднозначных вопросов и странностей доме? И что она здесь делает?!

Элен стало крайне неуютно. Она затравлено посмотрела на запертую изнутри входную дверь. Как же ей внезапно захотелось тут же переодеться в дорожное платье, собрать все свои немногочисленные пожитки и броситься прочь из комнаты, а потом ещё дальше, прочь из этого дома и, невзирая на ночь, бежать отсюда как можно дальше, не щадя ног! Бежать, пока хватит сил и не собьётся дыхание, пока не упадёт, как загнанная лошадь. В этот миг Элен показалось, что подобный шаг был бы наиболее разумен. И пусть такой поступок был бы самой настоящей трусостью, она бы не стала себя корить за него. Господи, да она же всего лишь девятнадцатилетняя девчонка! Она должна бояться! Это в порядке вещей, это в природе человеческой, чтобы молоденькие девушки, сломя голову и пища от ужаса, бежали при первых же признаках опасности. Она слабая и беззащитная. Она плакса. У неё нет ни мужской силы, ни мужественности, ни храбрости. А о львиной отваге и железной силе воли приходится только мечтать! Так почему же она ещё не бежит?!

– Кажется, ты села за покерный стол с одними шулерами, детка, – беспомощно усмехнулась Элен. – У тебя нет ни одного шанса уйти при своих деньгах. Обдерут как липку… Беда в том, что при таком раскладе я мало что могу.

Сравнение может, и было притянутым за уши, но наталкивало на определённые размышления. Выводы, конечно, делать было ещё рановато, но одно уже стало неприятным и весьма настораживающим фактом. Моментом истины. Кто-то похозяйничал в её спальне. Понятно. Это уже она уяснила и точка. Когда именно этот некто залез к ней, вот в чём вопрос… Если верить внезапно обострившемуся предчувствию и принять во внимание то, что, пока она прибиралась на кухне, двери спальни были не заперты, то вывод напрашивается сам собой. Так неужели вся эта раздутая Шатнером паника была своего рода фарсом, отвлекающим манёвром, чтобы выманить её и залезть в шкаф? Но почему именно сейчас? И кто же это был в таком случае? Неужели лично дворецкий? Но что заставило его пойти на этот шаг? И…