Успели занять пару свободных шезлонгов в дальнем углу и тут услышали:

– Пс-с-с, пс-с-с! Девчонки, вы новенькие?

Поскольку девчонками нас давно уже не называл никто, кроме старших родственников, мы, конечно, отреагировали на призыв и подошли к невысокому забору, разделяющему наш ЖК и соседний.

С той стороны, двумя руками держась за металлические прутья и потешно втиснув между ними физиономию, стоял невысокий загорелый юноша. Белесые волосы, нос картошкой и синие глаза однозначно выдавали его принадлежность к числу наших сородичей, да и заговорил он по-русски, так что я ответила соответственно:

– Чего тебе, мальчонка?

– Артем. – Условный мальчонка просунул на сопредельную территорию правую руку. Вежливая Трошкина осторожно ее пожала, тоже представилась и покосилась на меня.

– Инна, – неохотно назвалась я.

Не собиралась вот так с ходу заводить на заграничном курорте сомнительные знакомства.

– Только приехали? – уточнил сомнительный знакомый. – Отлично. Что-то наше с собой привезли?

– Что вы имеете в виду? – заволновалась Алка. – Мы законопослушные граждане, ничего плохого не делаем, контрабандой не занимаемся…

– Так я ж про хорошее! – перебил ее юноша. – Черный хлебушек, колбаска, сало, нормальные соленые огурцы… А?

Он посмотрел с такой надеждой, что я смягчилась:

– У меня есть конфеты «Коровка» и шоколадка «Аленка».

– А у меня одна банка сгущенки и две – тушонки, – добавила Трошкина. – Правда, она белорусская. А что?

– Девочки, миленькие, а давайте меняться? – Артем молитвенно сложил ладони. – Ваши продукты – на мои особые услуги. Или просто на деньги, а?

– Мал ты еще особые услуги предлагать! – фыркнула я.

– Мне двадцать три! – Услужливый выкатил грудь, и почти вся она поместилась в проем между прутьями.

– Тощенький-то какой! – жалостливо скривилась Трошкина. – Давно тут живешь? Голодаешь, скитаешься?

– Можно и так сказать, – с готовностью согласился голодающий скиталец. – Так что, меняемся? Я могу сходить с вами в ночной клуб, с мужчиной там будет спокойнее. Или проведу экскурсию по райончику, тут много своих фишек, их надо знать.

– Пойдем на экскурсию, да? – Добрячка Трошкина сделала мне глазки и шепнула: – Поддержим земляка, смотри, как он тут отощал.

– Тогда прям сейчас, ок? Пока не стемнело! – Артем нарисовал в воздухе крутую дугу, изображающую маршрут следования, и объявил как о решенном деле: – Я бегу к воротам, жду вас там!

– Уже идем. – Алка подхватила одной рукой меня, второй – оставленную на шезлонге сумку и потащила к тем самым воротам.

– С продуктами! – донеслось нам в спину, и Трошкина резко сменила направление, чтобы заскочить в квартиру за затребованным провиантом.

Экскурсию наш гид начал сразу же, как только запихнул в свою сумку-почтальонку вожделенные российско-белорусские продукты.

– Посмотрите направо – там любимое кафе всех здешних эмигрантов, если захотите пообщаться с изгоями разных племен и народов, вам туда. – Артем без остановки прошел мимо заведения с верандой, на которой в разнокалиберных креслах раскинулись разнотипные персонажи с очами, затуманенными то ли тоской по родине, то ли густым сигаретным дымом.

Трошкина, которая не выносит запах курева, зажала нос и ускорилась.

– Посмотрите налево – там магазин русских продуктов. – Артем кивнул на фасад, сплошь, за исключением витринного окна, затянутый баннером с эффектными изображениями традиционных блюд – борща, селедки с луком, винегрета и торта «Наполеон», явно позаимствованными из «Книги о вкусной и здоровой пище». – Отовариваться там не рекомендую, от настоящей русской кухни у них только печной ухват, украшающий стену. Черный хлеб – одно название, он не ржаной, а из белой муки с добавлением угля, а их салат оливье – просто жидкий майонез с накрошенными в него овощами.