Финик постоянно поражался умению хозяина таверны одним жестом, выражением глаз возвысить любого, даже самого захудалого посетителя до уровня знатнейшей особы. Может, именно благодаря этому умению в таверну со всех концов столицы стекались толпы желающих позубоскалить, поиграть в покер или вист и выпить горячительных напитков.

В его таверне, как полагалось, были две половины: «чистая» и «грязная». В «чистой» половине, как требовал негласный устав заведения, трапезничали более состоятельные граждане, торговцы или заезжие гастролёры. Правда, «чистая» половина таверны отличалась от «грязной» лишь наличием замызганных жиром и приправами скатертей, наброшенных на грубо сколоченные столы.

– Вино, ваше фирменное, – важно заказал Финик.

В заведении подавалось виноградное сусло, которое начало бродить, но ещё не стало готовым напитком. Оно имело приятный сладковатый вкус и небольшую крепость. Как правило, такой напиток брали только зажиточные граждане. Обычный люд предпочитал, как и сидевшая рядом проститутка, более крепкие напитки, которые позволяли с нескольких рюмок отлететь в мир их грёз.

– Фи! Ни уму, ни сердцу, – услышав заказ, скривилась Жужу.

– Много ты понимаешь, – обиженно пробурчал Финик, а потом добавил более уверенным тоном, – ну что, соберёшь народ к вечеру, часам к девяти?

– Соберёшь, умный какой. А мне что за это будет?

Финику очень хотелось огрызнуться, но он решил сдержаться и примирительно сказал:

– Если дело выгорит, то нам хорошо заплатят, честное благородное.

Для наглядности он со всей дури ударил себя в грудь, слегка не рассчитав. От удара он поперхнулся и раскашлялся.

– Ладненько, ловлю тебя на слове, – вяло пробурчала Жужу, сползая со скамьи, – заплатишь.

Финик не успел прийти в себя, как её и след простыл.

– Вот влип, – зло прошипел он.

Услышав с чувством брошенную фразу, трактирщик сочувственно оскалился.

– Может, поесть что-нибудь? – вкрадчиво спросил он.

Недалеко изрядно подвыпившая личность, стряхивая пьяную слезу, чувствительно загнусавила:

Другая хмельная фигура баском подтянула:

Слушатели в полном восторге присоединились:

Пожилой завсегдатай, наиболее прочувствовавший глубокий смысл застольной песни, лихо топнув ободранным сапогом, пошёл в пляс. Протяжная песня усилиями профессионалов превратилась в танцевально-плясовую. Через мгновение к нему присоединились и остальные.

Финик вздохнул и оглянулся. Где-то в глубине «грязной» половины гуляла компания разносчиков, а к деревянным колоннам, расположенным по периметру трактира, прилепились патрульные, пьяные и весёлые. Они держались за колонны со страшной силой, пытаясь при этом одной ногой притопывать под песню. Один из них между делом ещё и жаловался хозяину, что развеселившийся сброд раскачивает таверну и мебель.

Эйфория от обещанных барышей начала потихоньку испаряться, и опять засосало под ложечкой. А воображение предательски в красках рисовало мрачные картины дыбы. Одно дело скупать краденое и промышлять мелкими делишками, другое – покуситься на второго человека в Государстве, о могуществе которого слагали легенды. Финик затравленно начал озираться по сторонам, вглядываясь в каждое лицо, и вслушиваться в каждое их слово.

А между тем Дрэго с Вампалом покинули замок. Однако и домой советник не очень торопился. Почувствовав, что хозяину нужно побыть вдали от людей, зверь перенёс его на лесную опушку.

– Спасибо, дружище, – Дрэго потрепал чудище за ухом.