В этот момент у Макового зазвонил мобильник – Кравченко подъехал с записью.
Полковник встал с кресла:
– Совещание окончено. Заварзин, зайдёшь позже, доложишь…
– Но, Олег Анатольевич, мне нужно согласовать оперативные мероприятия…
– Нехуй по двести раз согласовывать. Работать надо, бля, как следует! И башкой своей думать… Потом доложишь. Всё. У меня срочные дела…
Подчинённые привыкли к крутому нраву шефа и к его своеобразной манере общения… Но сейчас напряглись. Что-то не то. Маковой категорически не в духе. Явный перебор…
В кабинет вошёл Кравченко. Полковник провёл его во внутреннюю комнату… На столике между креслами красовалась едва початая бутылка Hennessy.
– Выпьешь?
Кравченко кивнул. Маковой налил коньяк в пузатые бокалы:
– Ну, рассказывай…
– Я пас Юлю от дома. Она отвезла Лилю к бабушке и поехала на мойку.
– В «Мираж»?
– Ну да. Оставила машину и пошла пешком.
– Пешком?!
– Угу. Пешком. Это у них, типа, конспирация. Смоленский ждал её на углу. Посадил в машину и повёз в дом своего брата. Они провели там почти три часа. Я подождал и «снял» запись.
– Ты смотрел?
– Нет, конечно. Это твоя жена, чего я буду смотреть? – Кравченко соврал. Он хоть и бегло, но просмотрел «кино». Порнуха с участием жены начальника его не интересовала, а вот разговор…
– Ладно, тогда оставь пока меня одного. Я посмотрю это блядство и перезвоню. Спасибо…
– О’кей, шеф, – Кравченко залпом допил остатки коньяку и вышел, думая о том, что удовольствие от просмотра полковнику гарантировано.
Маковой вставил диск в плейер и нажал кнопку пульта. В правой руке он сжимал бутылку, машинально поднося её ко рту. Вскоре в ход пошла следующая. Она опустела одновременно с окончанием «фильма». Лишь тогда полковник дал волю гневу. Страшный, похожий на звериный, рёв вырвался из его груди. Маковой запустил бутылкой в экран телевизора. Оглушительный звон пронзил коридоры управления…
ГЛАВА 2
Любовь к себе – это начало романа, который может продлиться всю жизнь.
Оскар Уайльд
Романтического эгоиста можно определить следующим образом: это лего из эго.
Фредерик Бегбедер
Разум дан человеку, чтобы понять – жить одним разумом нельзя.
Эрих Мария Ремарк
Интервью звезды российской эстрады Артура Смоленского журналу «Gangster’s».
2007 год (США. № 11, ноябрь)
«Gangster’s»: Ваш последний альбом называется «Иноходец». Почему выбрано такое название?
Смоленский: Так называется заглавная песня. Это произведение Владимира Семёновича Высоцкого. Я понимаю, насколько велика ответственность – позволить себе перепеть его творчество. Но мне очень хотелось это сделать. Надеюсь, что получилось неплохо.
«Gangster’s»: Почему именно эта песня из огромнейшего репертуара Высоцкого?
Смоленский: Во-первых: это одна из двух моих любимых песен Высоцкого, наряду с «Балладой о детстве». Во-вторых: образ иноходца близок мне по духу, по мироощущению.
«Gangster’s»: Не является ли обращение к творчеству Владимира Высоцкого возвратом к шансону, с которого вы когда-то начинали?
Смоленский: У меня такое ощущение, что Высоцкого пытаются перепевать все, кому не лень. Другое дело – не у каждого это получается. Как по мне, так получилось только у Лепса и у Кемеровского. А по поводу шансона – в чистом виде я его никогда не исполнял, хотя элементы «шансоновской» музыки у меня всегда присутствовали. Но если разобраться… То эти элементы как были в звучании половины песен советского периода, так и по сей день используются в современной эстраде. Привести пример? Чтобы далеко не ходить – песня «Надежда» Анны Герман на музыку Пахмутовой – стопроцентно «шансоновское» построение…