Работала добросовестно, не ворчала, всегда излучала доброжелательность, и сотрудники «Миража» относились к ней соответственно. Петровна робко, словно тень, вползла в кабинет Дениса.

– Присаживайтесь, – он привстал с кресла в знак уважения к её возрасту. Женщина уронила свое хрупкое сутулое тело в кожаное кресло, её глаза покраснели. Заблестели слезинки.

Было видно, что она с огромным трудом сдерживается, чтобы не разрыдаться… Выпив принесённой секретаршей воды и немного успокоившись, Петровна рассказала, что её правнучке нужна срочная операция на почке. Вопрос жизни и смерти. Операция дорогостоящая, для их семьи – просто запредельно, да ещё и огромное количество денег уходит на лекарства. Общими усилиями удалось собрать почти всю сумму. Распродали, что могли. Поддержали родственники, кое-кто из знакомых. Но все равно не хватает…

– Больше не к кому обратиться, – Петровна всё-таки заплакала. – Если бы хоть какая надежда другая, я бы никогда не посмела вас… беспокоить. Но если не собрать остаток, – плач перешёл в рыдания, – всё будет… впустую-ю… она умрёт, моя Катенька. Умрё-ёт!

Смоленский подошёл к Петровне и положил руку ей на плечо.

– Успокойтесь. Вот воды ещё глоточек…

Она вцепилась в него обеими руками:

– Денис Эдуардович, мы всё отдадим! До копеечки! Внук на вторую работу устроился. Отдадим! Помогите, Христом Богом прошу!

– Подождите, Петровна, сколько денег нужно?

– Триста, триста долларов… Мы всё отдадим, всё до копеечки, помогите… – затараторила уборщица.

– Хорошо, хорошо. Только успокойтесь, – остановил её Денис. Он достал из внутреннего кармана куртки бумажник и протянул рыдающей женщине купюры. Она взяла их дрожащими пальцами и, резко подавшись вперёд, попыталась поцеловать его руку…

– Стоп, стоп, стоп! – Денис заорал так громко и неожиданно, что Линочка с испуганными глазами без стука влетела в кабинет. Смоленский жестом отправил её за дверь. – Вы это бросьте. Лечите вашу правнучку, надеюсь, она поправится…

– Денис Эдуардович, спасибо вам. Я знала, что вы – человек! Спасибо! Мы всё отдадим. Как только…

– Ничего отдавать не надо. Сколько лет вашей девочке?

– Четыре… четыре годика…

– Как её зовут?

– Катенька…

– Пусть она выздоравливает и будет счастлива. О деньгах забудьте…

Понятие «субботнее утро» было любимым для Юли. Лилечке в школу не идти, домработница приходит только к двум, и Юля сама готовила роскошный завтрак. Конечно, в последнее время обстановка в доме сильно изменилась, счастливая семья канула в Лету. Но даже необходимость общаться с супругом за утренним столом не могла окончательно испортить субботнего удовольствия…

А сегодня всё сложилось и вовсе удачно – Макового не было дома. Юля колдовала у плиты в превосходном настроении: блинчики с чёрной икрой, салат из сёмги с авокадо, шоколадно-творожный пудинг… Лилечка сидела за столом, болтая в воздухе ногами, и потягивала через трубочку апельсиново-морковный фреш.

– Ну вот, всё готово. Сейчас будем завтракать, – Юля улыбнулась дочурке.

– Ура-а! Я так проголодалась.

– Поможешь мне накрыть на стол?

– Конечно, мамочка. И будем пировать, да?

Кухня и столовая представляли собой единое пятидесятиметровое пространство пастельно-кобальтовых тонов. Сверкающая супернавороченная бытовая техника идеально вписывалась в интерьер. Мебель, дымчатое стекло, модные ткани, хромированные элементы – все подчеркивало стиль хай-тек…

Короче, отличная дизайнерская работа. На самом же деле почти всё придумала и выбрала сама Юля. Чем, кстати, весьма гордилась…

– Приятного аппетита, доченька!

– Спасибо, мамочка! И тебе тоже! А папа с нами не будет завтракать?