Эдик заметил первый.

– Смотри, Лялька окорочок украла!

– Ах ты ж… Отдай курицу, ворюга!

– Ляля будет ням! – обиженно проводила она взглядом отобранную добычу.

– Ты уже поела, а Куба ещё голодный.

– Ляля тоже будет ням…

Может, я её опять недокармливаю? Даю по 70 граммов четыре раза в день… Получается 280… Норма для двухмесячной щенявки – 250. Я её перекармливаю, а она всё равно голодная!

На кухне нарисовалась Маня, не привязанная ко времени и пространству, вкушающая свои сухарики сколько хочет и когда хочет. Она шествовала к своей миске, но остановилась на полпути, желая сначала получить зрелищ.

Зрелища клубились на полу под столом, рыча, скалясь и обсасывая друг другу уши. Мы с Эдиком пытались позавтракать, однако нам это слабо удавалось, потому что стол, толкаемый собаками, уезжал от нас, как паром седого паромщика.

– Ну-ка, идите играйте на середину кухни! Оставьте стол в покое, – попыталась навести порядок я.

Однако эти двое не желали играть на середине кухни. Им до зарезу надо было месить друг друга на наших ногах и колошматиться головами о перекладину стола, благодаря чему стол отъезжал от нас вместе с завтраком.