– То есть как это?! – Марта и Полина опешили. – Мы никаких контрактов не заключали!

– Заключили-заключили! – кивнул он. – Как только вы надели студенческие платья, вы заключили магический контракт на обучение на моём факультете. – Мужчина откровенно развлекался, глядя на подруг.

– Подождите… – сообразила Марта. –То есть, мы могли не надевать платья?

– Могли. – подтвердил мужчина. – И тогда я вынужден был бы отправить вас домой. – Он явно издевался над подругами. – Но всегда происходит так, как я хочу. И теперь вы мои…

– Контракт не действителен! Нас обманули! Любой суд его аннулирует! – решительно прервала его Марта. – Пойдём отсюда, Поля…

Она взяла подругу за руку и потянула обратно в коридор. Но мужчина расхохотался и это остановило подруг.

– Не выйдет! Нет таких судов! – сказал он отсмеявшись. – Контракт магический. Расторгнуть его вы сможете только, окончив университет. Точнее, тогда он будет исполнен и потеряет силу.

– Но вы нас обманули! – Марта и Полина были в бешенстве.

– Урок первый! Никому не верь! – мужчина выставил указательный палец. – А теперь позвольте представиться: ваш декан профессор Серафимович, – он с довольным видом подкрутил усы и демонстративно отвесил поклон. – А вы теперь мои студентки! – добавил он, и в его голосе прозвучала неприкрытая угроза. – Расписание получите у старосты. Она вам и экскурсию проведёт. А мне некогда! – последние слова прозвучали совсем холодно.

Серафимович развернулся на каблуках берц, заложил руки за спину и пошёл, напевая:

– Ах, поле в марте, поле в марте…

Марта и Полина обречённо переглянулись.

– Что теперь делать? – спросила Полина.

– Он же сказал никому не верить. Вот и не будем ему верить. Пока сами не убедимся, что выхода нет.

– Марта, нам лучше тут остаться или в комнату вернуться? Или, может, самим походить, посмотреть, что тут к чему? – спросила Полина.

Марта, задумчиво блуждая взглядом по стенам, пожала плечами.

Освещена гостиная была тремя хрустальными люстрами в золотистой оправе. Три больших окна были закрыты плотными роликовыми жалюзи. Между окнами вдоль стены стояло четыре стола, рядом с ними – по два или три удобных стула. Каждый стол был отделён колонами, что обособляло его, создавало условно закрытую зону. На стене рядом с каждым столом была закреплена полочка для книг и светодиодный светильник на гибкой ножке. За столом могли работать до трёх человек. Кроме того, в гостиной, в разных её концах, стояло два дивана, перед ними журнальные столики и ещё по три кресла. На диванах и креслах могли разместиться группы в пять-шесть человек. И в центре ещё оставалось достаточно свободного пространства – хоть хороводы води. На стенах висели картины. На всех были изображены ведьмы: одни варили зелье, другие – устраивали шабаш, третьих пытали представители святой инквизиции, ещё одну – сжигали на костре…

Взгляд Марты остановился на картине, что висела над входом в коридорчик, из которого они только что вышли. Это было полотно из серии «Вальпургиева ночь». Четыре молодые полуобнажённые девушки танцевали ночью вокруг костра под музыку козлоногого Пана. Картина была полна чувственности, но что-то в ней было не так. Марта смотрела и никак не могла понять, что же цепляет её в этой картине, что заставляет снова и снова скользить взглядом по полуобнажённым телам, повторяющим в своей экспрессии неровные языки пламени. Что заставляет её, Марту слышать музыку козлоногого и свист ветра, что заставляет ощущать свежесть ночи и чувствовать запах дыма, смешанный с ароматом луговых трав. И, наконец, что заставляет безумно желать самой присоединиться к этим ночным пляскам.