Мне показалось, сейчас он скажет: «можете так и передать». Лан учился в Литьяте, а значит, здесь ему до конца не доверяли. Он чужой, почти враг.

* * *

- Лан! Ты совсем обнаглел!

Джара пихала спящего Лана в бок, он только неразборчиво ворчал в полусне и пытался закрыться одеялом.

Я села на кровати.

- Джар, ты чего?

До начала занятий еще долго, можно поваляться пол часика.

Джара схватила обеими руками одеяло и принялась стаскивать с Лана, он не отдавал.

- Тебе не кажется, Соле, что уже больше недели печку по утрам топит Хаген. А должны - по очереди.

Я задумалась… да, пожалуй, так и было.

Хаген молча подбросил еще пару поленьев в огонь.

Лан подрабатывал в порту грузчиком и разнорабочим, часто приходил очень поздно, сразу заваливался спать. Денег от родителей он не получал, как не получал и стипендии. И в то же время деньги тратил с необыкновенной легкостью.

Джара взяла стакан с водой и выплеснула Лану на голову. Он заворчал сквозь сон, отряхнулся, с трудом сел на кровати.

- Хватит дрыхнуть, - строго сказала Джара. – Твоя очередь печку топить.

Ина тоже проснулась, подошла.

- Да он пьяный совсем! От него перегаром несет. И когда успел? Вчера, вроде, пришел нормальный…

- Он ночью вставал, я слышала, - сказала Джара.

Лан сидел на кровати, слегка покачиваясь, хмуро глядя на нас всех.

- Ты совсем дурак? – поинтересовалась Джара. – Тебе сейчас на занятия.

- Да, - сказал он. – Все нормально.

- Да какого хрена, Лан!

- Джар… какая разница, - он отмахнулся.

- Тебя выпрут отсюда за такие дела!

- Не выпрут.

Лан принялся тереть ладонью лицо. Видно было, что продолжать разговор ему не хочется. Но Джара отчего-то завелась.

- Ты что, думаешь ты такой особенный? Думаешь тебе все можно?

- Можно, - жестко сказал он. – Мне – можно.

Поднялся на ноги и, шатаясь, пошел к двери.

- Ему сон приснился, - сказал Хаген.

Лан остановился на секунду, замер, но так и не обернулся. Потом что-то зло буркнул под нос и вышел, хлопнув дверью.

- Ага, сон ему приснился страшный, - фыркнула Ина. – Он что, маленький что ли? Соле, у вас в Илитрии все такие неженки?

Я покачала головой. Ина не понимала, ей такие сны не снились. Но ведь Лану приснился не горящий Салотто, он видел такое много раз. Это что-то другое, личное. Личное предупреждение. Что-то страшное.

- Откуда ты знаешь, Хаген, - спросила Джара.

А вот Джара понимала, в ее голосе слышна тревога.

- Он стонал во сне, говорил что-то… Потом проснулся, долго сидел на кровати…

- Говорил? Что говорил?

- Я не понял, - сказал Хаген.

Мне вдруг стало страшно жалко Лана, я видела, как ему не легко… я знала, что такое видеть страшные сны, я сама просыпалась в холодном поту и с трясущимися руками… Так захотелось поддержать. Поговорить. Я выскочила в коридор следом за ним, и только потом поняла, что босиком и в тоненькой кофте, в которой сплю. А в коридоре такой холод, почти как на улице, но возвращаться и одеваться уже поздно.

Лана я догнала уже почти у выхода.

- Лан! – крикнула я. – Подожди. Лан!

Он резко обернулся.

- Иди ты нахрен, Соле! Не лезь.

Я растерялась.

* * *

Море было тихим, прозрачным. Рыбы плыли у нас под ногами.

Помню, когда, приехав в Бер-Сухт, увидела рыб в море – была так поражена. В гавани Салотто рыбы не было. Совсем. Там море было другим - нежным и ласковым, так бережно охраняемым от штормов и хищников. Солнечные блики скользили по волнам…

Но там, я вдруг поняла это со всей отчетливостью, - море было мертвым. Вся рыба в Салотто - привозная, так было всегда и все привыкли. В море ничего не было. Белый ровный песочек, голубая вода… Не было даже водорослей, днища кораблей в порту не обрастали ракушками, а те, что обросли в дальних морях – очищались в Салотто за пару недель. Море было стерильно, словно теплая домашняя ванна. Прекрасно, безопасно и абсолютно стерильно.