– Понимаю, – продолжил Джон, – тебе страшновато раскрываться перед людьми… Но у тебя есть время подготовиться к этой выставке. Я уверен, что ты придумаешь что-то невероятное.

В ресницах, казалось, застрял солнечный зайчик.

– Произошло и еще кое-что…

И я рассказала про Фицджеральда. Может, и не стоило, но я все равно это сделала. Краем глаза я чувствовала на себе внимательный взгляд Джона.

– Значит, Фицджеральду знакома эта фамилия? – спросил он наконец, выдавая свое замешательство.

– Не знаю. Возможно.

– Он связал тебя с ним?

Я молчала, а Джон отвел глаза, как будто охваченный беспокойством.

– Он простой учитель, – сказала я, пытаясь его урезонить, – учитель старшей школы.

Что он мог мне сделать?

– Если по школе пойдет слух… – Глаза Джона беспокойно блуждали по пальмам. – Если… если кто-нибудь…

– Никто не будет меня искать.

– А люди из службы? Агенты, которые приходили в больницу, когда твой отец… – Джон закусил губу, отводя взгляд.

– Да забудь ты про них…

– Не они меня беспокоят, Айви!

– А кто? – раздраженно спросила я, жалея, что мы снова затеяли этот дурацкий разговор про угрозу и прочие ужасы. – Кого ты опасаешься, Джон? Какого-нибудь невменяемого психа? Шайки компьютерных хакеров? Кого?

Он покачал головой, отказываясь отвечать.

Полная нелепость… Но из нас двоих на этой скамейке под пальмами так думала только я.

– Не понимаю, чего ты боишься, – с искренним вздохом сказала я. – Я здесь, с тобой. Я в Калифорнии, у тебя дома. Ты сам как-то говорил, что это реальный мир, а не блокбастер. Ну серьезно, как ты можешь думать, что кто-то меня похитит? Это абсурд.

– Ты не понимаешь… – прошептал он.

– Возможно. Но зато я не схожу с ума только потому, что учитель, как и другие, узнал мою фамилию.

Реакция информатика меня сначала удивила, ведь в нашем канадском городке папа считался обычным человеком. Мне никогда не приходилось чего-то бояться из-за имени Роберт Нолтон, и вряд ли я должна была начинать страдать от этого сейчас.

Но Фицджеральд был связан с IT-сферой и, вполне возможно, что-то слышал о папе. Даже если и так, то что? Папа покончил с прежней жизнью еще до моего рождения. Он похоронил, стер, заархивировал свое прошлое много лет назад. Почему же Джон продолжает думать о монстре, готовом меня сожрать?

– Ничего страшного не случилось, – заявила я спокойным и твердым голосом. – Правда. Просто я подумала, что тебе будет интересно послушать про Фицджеральда, и все.

Молчания Джона вполне достаточно, чтобы понять: по этому вопросу мы по-прежнему стоим на противоположных позициях.

Когда мы ехали домой, Джон молчал, и я подумала, что, наверное, лучше больше никогда не поднимать эту тему. Из-за какой-то чепухи он лишился покоя. А я тоже хороша, вместо того чтобы навсегда забыть об агентах и о разговоре с ними, я разжигала в Джоне беспокойство пустыми рассказами.

Когда мы вернулись домой, он сразу же пошел на кухню включить духовку. Я предложила помощь, но он отказался.

– Ты с утра в костюме, – заметила я. – Пойди хоть переоденься.

– Ничего, я привык, – ответил Джон, не глядя на меня, и я почувствовала, что сегодняшняя школьная история все-таки очень его расстроила.

Наверное, он угадал мои мысли, потому что повернулся и попытался улыбнуться.

– Скоро будем ужинать. Позовешь Мейсона?

Просьба застала меня врасплох. Я предпочла бы держаться от него подальше, особенно после того, что сказал мне Томми. Мне не хотелось его видеть, а тем более разговаривать с ним, однако я сжала волю в кулак и пошла приглашать этого типа к столу.

Как в прошлый раз, я искала его по всему дому, и опять безуспешно.