Ответ прост, мы сами записываем на плёнку воспоминаний нашей жизни все гадости, а то, что нам делают хорошее, канет без следа в нашей памяти. Не удивительно, что мы не можем общаться с нашей памятью…

Моя интернатура была в области изучения мозга человека, не удивительно, что я выбрал это направление в конце обучения. Я понимал, что если я не помогу Ласке, то ей точно никто из людей не поможет. Постоянное чтение научной литературы, поездки к профессорам, изучение пациентов в клинике. Все это пополняет мою базу знаний в этой области. На дворе уже наступила осень, мои надежды умирали, словно летящий, гонимый холодным ветром, опавший кленовый лист. Снова больница. Стоя перед её входом, я наконец обратил внимание на то, как она выглядит. Явно бюджетная. На проходной спящий охранник престарелого возраста. Стены облезлые, больше серые, чем белые, местами прорастает плесень от влаги и сырости. Оконные рамы деревянные, стекла окон не разбитые и то ладно. Три этажа без надёжности, грусти и печали. Да… В эту больницу кладут умирать, а не лечить. Такое вот впечатление.

Внутри картина не лучше. Палата Ласки немного порадовала, чистая, светлая, со свежим бельём, позже надо поблагодарить санитаров, что приглядывают за ней. Моя луна все также ждала меня. Я знаю, её память рада моему приходу и покажет ей это во сне. Внимательно осмотрев её взглядом, пытаюсь найти отличия в её теле. Волосы живые и растут. Ногти подстрижены, а значит тоже живы. Хмм, интересно, они всегда росли или недавно начали. Надо уточнить этот вопрос у медперсонала. Есть выпавшая ресниц. Так, а это что у нас?

Испарины соли на лице точно на пути слез. Она что же это, плачет, значит. Это нонсенс. Бегом к врачам все уточнять. Встретить лечащего врача проблем не составило, она одна на всю больницу. Нашёл её в палате у больных. Опять вопрос все тот же и ответ похожий как в тот раз. Я наседал со своими расспросами:

– Но как же, ногти, волосы, ресницы. Не жизнь ли это?

– Тело живо её, именно поэтому она здесь, ведь сердце её тоже бьётся, но жизнь ли это в вечном сне? Я понимаю ваши чувства, и если вдруг она очнется, то я скажу ей ваш номер телефона. Увы, но это все, что я могу сейчас для вас сделать. Мы можем лишь её купать, менять белье, наполнить капельницу раствором глюкозы. Другого у нас нет, увы, вот так.

– Спасибо вам за это, ну а все же. На её лице соль от слез, такое может быть?

– Интересно, я обязательно проверю и узнаю.

– Простите, мне пора, полно работы, – сказала мне Елена и ушла.

Глава 4

Интернатура, как и ожидалось, довольно интересный этап в жизни врача. Человеческое тело стало словно открытая книга. Большинство болезней изучено, методы лечения разработаны. Мой куратор доволен моей работой. Всё это, конечно, хорошо, но к своей цели я не приблизился ни на шаг. Медицинская литература не отображала рабочих методов лечения комы. Куда там медицине, если даже вся современная наука в этой области лишь разводит руками. Существует множество центров исследования мозга, в которых ведётся работа, совершаются различные открытия, выявляются закономерности,

но до практического их использования пройдет не один десяток лет. Человеческий мозг, биокомпьютер, нейронная сеть и центр управления человека. Не удивительно, что человек умирает при его повреждении. Его схематичное строение достаточно просто: большие полушария, средний мозг, мозжечок, промежуточный мозг, мост. Что же не так…

В госпитале, где я проходил обучение, был современный аппарат магнитно-резонансной томографии. Для того чтобы начинать понимать хоть что-то, нужно диагностировать проблему, собрать данные, потом делать выводы.