– Не хочу даже слушать! Вы находитесь на королевской службе! Законы существуют для того, чтобы их выполняли! Двадцать дев. Ни девой больше! Так полагается по закону, принятом при жизни нашим покойным государем! Держите ваши деньги. Через десять дней мы заплатим еще двадцать дев! – произнес лорд, глядя на меня строгим взглядом. Индекс инфляции? Нет, не слышал! – Вы не имеете права заниматься торговлей, ремеслом, наниматься в услужение. За это вам отрубят руку по плечо! Вы, находясь на королевской службе, не имеете права находиться на содержании другого лица и просить милостыню!

– Чего? – я не поверила услышанному, – Да вы просто чудовище!!! И как мне выживать?

– Повторяю. Вы не имеете права находиться на содержании другого лица! За это вам отрубят руку по…

– Я вообще-то про милостыню! – перебила я. Когда буду сидеть на паперти, смогу спокойно орать о том, что потеряла конечность на «королевской службе»!

– Я все сказал. Вот ваши деньги! – мне протянули стопочку серебряников. – Пересчитайте. Здесь ровно двадцать дев.

– А сколько получаете вы, уважаемый? – спросила я, глядя на скромную зарплату скромной гадалки.

– Каждый лорд получает триста золотых драконов в месяц! Ни драконом больше! Как утвердил наш покойный государь! – гордо ответил лорд, пока я думала, какая же экономическая пропасть пролегает между нами.

«Работа была опасная, зарплата была ужасная!» – промелькнуло у меня в голове. И тут я понадеялась, что здесь есть хотя бы надбавки за вредность и опасность!

– Послушайте! На меня охотится убийца! Призрак! С ножом! Он вчера приходил! И сегодня придет!!! – я вцепилась в старого лорда, в надежде, что кроме программы «заселения населения» есть еще программы «расселение населения», «выселение населения» и «спасения населения»!

– Вы – Импэра, – снисходительно заметил старик, снимая мои руки со своего дорогого камзола. – Думаю, что вам не составит труда предвидеть свою смерть и избежать ее. Мне пора. Всего хорошего.

Дверь закрылась, оставив меня наедине с моим завтраком. Последний кусок хлеба встал мне поперек горла, когда с площади донеслось:

– Чтоб укрепилась ваша вера, всю правду скажет вам Импэра!

Сейчас прокашляюсь, прожую и отамфибидрахаю одного поэта! Я бросилась на площадь, которая после дождя была еще немноголюдной, схватила горлопана за штанину и потянула вниз.

– Спасите! – закричал «слепой», отбиваясь от меня клюкой. – Зрения лишают!

– Кто тебя за язык тянул? – прошипела я, пытаясь перехватить клюку.

– Приказ Совета лордов, – ответил мне Буревестник, пытаясь удержать равновесие на своем пьедестале.

– А давай чуть-чуть изменим слова? А? Я заплачу! – нежно проворковала я, показывая монеты. – Мы не будем так категоричны… Импэра просто расскажет будущее?

– Я не хочу лишиться головы! – отрезал «слепой», пока я искала глазами камень потяжелее. Зрители заинтересованно перешептывались, огромные грязные лужи подсыхали, а небо, в отличие от ситуации, постепенно прояснялось. – Узнайте каждый, кто злословит, что день грядущий нам готовит!

Я кисло выжимала тряпки в надежде, что осадков больше не предвидится. Оттерев последнее пятно от некогда лакированной половой доски, я критически осмотрела результат. Пол пусть и не блестел чистотой, но выглядел вполне прилично, бездомный паук грустно смотрел на свой уютный уголок, где раньше висели нити паутины.

«Чистота – залог здоровья! Порядок прежде всего!» – снова промелькнуло в голове, когда я смахивала хлебные крошки со стола в ладонь.

Внезапно за дверью послышались шаги. Кто-то забарабанил в дверь. Потом стали стучать в окна… Что происходит? Я поднялась на второй этаж и увидела из окна огромную толпу людей. Зомби! Какой-то местный некромант воскресил кладбище! Я снова сбежала вниз, вспоминая, что делают герои фильмов при нашествии живых мертвецов.