Гость опечалился и пришёл в смятение – он считал себя недостойным, таким же чёрным, как пришельцы, подобные ему. Неспособность что-либо изменить в умах людей доказывала, что он бесполезен. Пустой человек. Но хотя бы зла не вершил, и то ладно. Старейшина будто прочитал всё то, что острыми когтями оставляло кровавые борозды на сердце запредельца, по-отечески улыбнулся и негромким голосом ответил:

– Средь подлецов, слепцов да глупцов всегда сыщется добрый человек.

– Опять загадками говоришь, – Пересвет усмехнулся.

– Сызнова баять понапрасну не стану. Слух за дверью…

Не разобрав смысла слов старика, Пересвет глянул на дверь: она оставалась неподвижной и совсем не скрипела. Волхв со вздохом, полным огорчения, опёрся немощными руками на шероховатую поверхность стола и встал. Лавка под ним качнулась, посох покатился в сторону. Дарко вдруг захлопал бурыми крыльями и закричал «кьяв-кьяв-кьяв», устремив золотистые глазища на важную для хозяина вещицу. Не успел Пересвет двинуться с места – хотя соблазн помочь был велик, – как Ведомир ловко извернулся, нагнулся и схватил посох в нескольких сантиметрах от пола. Сова тут же успокоилась и продолжила чинно восседать на плече хозяина. Одного Пересвета эта сцена удивила пока больше, чем всё, что он видел по прибытии. Старейшина распрямился, сжал покрепче посох и, довольный собой, посмотрел на гостя.

– Дивишься?

– Не то слово…

– Мыслишь: старче, мол, а вона как управляется, – он самодовольно усмехнулся, – Осталась в дряхлом теле ещё сила волховская, кой-чего могу.

– Да…, – восхищённо протянул Пересвет, – Удивил, так удивил. Я было хотел сам кинуться за посохом, а тут…

– Молодцы наши в скорости воротятся. Ступай за ними, молви, с разговором мы покончили.

– И что решили? – спросил запределец, сам не ведая, о чём думает этот удивительный старик.

– Остаёшься ты, Пересвет, у меня, до поры, покамест путь домой не сыщешь.

– Спасибо, что не выкинул. Похоже, мне тут многие не рады.

– Ну, ступай.

Пересвет стал переминаться с ноги на ногу, неуклюже поправил очки на переносице, и отвёл робкий взгляд в сторону пустых кружек. Идти к двери не спешил.

– Не съедят они тебя. А ежели что, я им устрою поле брани, – старик ему ободряюще улыбнулся и потряс в воздухе сухоньким кулаком.

Сомнения всё ещё одолевали Пересвета, но он решил довериться этому доброжелательному и гостеприимному старичку. Неуверенной походкой запределец двинулся к единственному выходу из высокой избы. Не обернувшись, он толкнул ладонью дверь и покинул светлицу. Деревня встретила ослепляющим светом солнца и треском дров, разрубаемых тяжёлым топорищем.

Когда глаза привыкли к свету, Пересвет сложил руку козырьком и всмотрелся в даль: недалеко от дома, по левую сторону, стоял массивный пень. На пне колол дрова суровый стратиг, а рядом, поставив пень меньшего размера, рубил Ярополк. Вокруг них суетились Мураш и Радим – у них в руках топоров не было, зато были свежие поленья. Колояр сразу обратил внимание на гостя и метнул в него испепеляющий взгляд. Его друзья с поленьями тут же загородили собой вид на живую мишень и с глуповатыми улыбками стали что-то говорить здоровяку. Он занёс топор и стукнул так, что вместе с поленом расколол мощный пень. Мураш с Радимом побросали свой груз на землю и выставили руки, пытаясь усмирить пыл здоровяка. Ярополка же ничуть не трогало всё, что происходило правее от него – он размеренно колол дрова, не удостоив соратников и мимолётным взглядом.

Невысокий рост Мураша и Радима с лёгкостью позволил Колояру смотреть поверх их голов прямо в глаза Пересвета. Сердце запредельца пропустило удар и упало куда-то под селезёнку. Он нервно сглотнул. В голове ещё звучали слова старика, когда Пересвет сделал несмелый шаг навстречу бывалому воину.