– Франция получит преобладание в Европе и… – он сделал небольшую паузу, подбирая слова, – регентство надкоролевством обеих Сицилий…

Людовик рассмеялся. Его смех был более похожим на хрип или кашель. Он снова прикрыл глаза и ответил:

– Пустая болтовня… – король открыл глаза и жестом приказал кардиналу сесть рядом с ним. – Корона моих предков и так преобладает в Европе, а что касается призрачного удовольствия втянуться в еще одну отдаленную войну, так мы вам ответим, что нас, куда больше, занимает вопрос крестового похода и, соответственно, расходов на него, а не на кровавую бойню в христианской Италии…

Ги присел рядом с ним. Он понял, что, при всем кажущемся равнодушии, Людовик заинтересовался его предложением. Если не полностью, то хотя бы отчасти…

– Сир, мои предшественники, папы Римские…

– Ой! Как вы начинаете, монсеньор… – Людовик понимающе закачал головой, давая понять Ги де Фуко, что именно от короля зависит, будет ли он папой Римским. – Рим уже давно подвержен смутам, анархии и гибеллинам. Даже мой брат, Шарль де Анжу и де Провен, хотя и носит титул сенатора Рима, а и то, из соображения безопасности перебрался оттуда к себе в графство. Кстати, он здесь и рассказал мне о том, что творится в Италии, можно сказать, из первых рук…

– Ваше величество! – Ги упал на колени перед Людовиком. – заклинаю вас, ради всего святого, помогите мне спасти престиж католической церкви! Манфред и германский король Конрад, – он уткнулся лбом в каменные плиты пола, – эти отродья покойного Фридриха-Антихриста, вербуют в свои войска богопротивных мусульман Сицилии и Неаполя!.. – он поднял голову и с мольбой в глазах посмотрел на короля. – Я вручу корону вашему брату…

– Какому из моих братьев? – Людовик разжал руки и скрестил их на груди. – у меня, слава Богу, много братьев. Одному, помнится, один из пап уже предлагал корону германского императора! Слава Господу и Деве Марии, что я тогда мог трезво оценить все последствия и отказался от этого «лестного» предложения…

– Сир! На этот раз, поверьте, это не будет пустыми словами! Я, если меня изберет конклав, сразу же издам Буллу о сборе средств на крестовый поход, наложу интердикт на всю Германию и предоставлю половину доходов папской казны на покрытие военных издержек вашего брата…

– Какого из братьев? Кому вы собираетесь предложить добровольно сунуть голову в петлю, которая зовется «Италия» и «Неаполитанское королевство»? Альфонсу? Шарлю? Или, может быть, моему племяннику де Артуа, сыну погибшего графа Робера де Артуа, который сложил свою буйную голову под Мансурой вместе с мессиром Гильомом «Длинный меч» Солсбери и остальными благородными сеньорами?..

– Ну, знаете, я так сразу не могу ответить… – растерялся кардинал.

– Тогда, простите меня, для чего вся эта беседа? – Людовик встал и собрался покинуть комнату.

– Постойте, сир, не покидайте меня! – Ги взмолился. – Помогите мне стать папой Римским, и я, клянусь господом и спасением души, помажу на царство вашего брата Шарля!..

– Шарля? Хулигана, грубияна и «кровавого тирана», как его называют в Эно?..

– Да, сир, именно графа Шарля, вашего младшего брата…

Людовик сел на стул и задумался. Ги де Фуко понял, что, возможно, еще не все потеряно.

– Я принимаю корону Неаполя для своего брата Шарля и обещаю, что позволю проповедовать у себя на землях крестовый поход против еретиков Манфреда и Конрадина, а вы, когда станете папой, предоставите мне право удержания в течении пяти лет церковной десятины со всех приходов и владений католической церкви, кои находятся у нас в королевстве.

– Я принимаю ваше предложение, сир… – кардинал встал на колени перед королем Франции.