– Жду тебя через одну смену стражи. – Шарль выглянул из палатки. – Прекрасно! Они только сменились! Не опаздывай…

Ги вышел из палатки, с удовольствием потянулся, расправляя затекшие плечи, похрустел шейными позвонками и направился через весь лагерь, держа путь к своей палатке, стоявшей на юго-восточной окраине этого гигантского человеческого муравейника.

Рыцари, оруженосцы и стрелки уже закончили оборудование небольшого загона для коней, расставив палатки вокруг него. Это было необходимо, ведь завистливые взгляды, которыми их встречали и провожали наемники, заставляли задуматься о необходимости обеспечить сохранность лошадей.

Оноре, Шарль и Рауль сидели возле костерка и жарили на мечах большие куски телятины. Гуго сегодня ночью отвечал за караулы. Он прогуливался с оруженосцем и конюшим по кругу, обходя палатки отряда.

Ги поздоровался с ним и спросил о том, как они разместились.

– Нормально разместились, бывало и хуже… – пожал плечами Гуго, – правда, нас сильно беспокоят вон та группа брабантцев, – он указал рукой на большую кучу палаток, навесов и шалашей. – Уж больно они цокали языками, когда мы проводили своих коней к реке на водопой. Как бы они чего не удумали сегодня ночью…

– Не удумают… – ответил Ги де Леви. – Командующим всей наемной пехотой и арбалетчиками назначен мессир Филипп де Кастр. Он-то не даст им баловать!..

– Ух, ты, племянник покойного графа Симона! Пойду ребятам расскажу… – ответил Гуго и собрался бежать к товарищам по отряду.

– Постой-ка, Гуго, это еще не все новости… – Ги схватил его за рукав кольчуги. – Ты не знаешь самую главную новость – меня назначили командующим флорентийской конницей и общим резервом графа де Анжу…

– Матерь Божья… – Гуго даже рот открыл от неожиданности. – Это, что же, мы всю войну в тылу просидим? Даже свои мечи «красненьким не попотчуем»?

– Сдается мне, Гуго, что наши мечи не успеют заржаветь без дела. Я окинул быстрым взглядом шевоше графа и смог насчитать только два нормальных отряда: анжуйскую конницу и всадников из Прованса, которых граф сам поведет в бой. Остальные, боюсь, годятся только для мародерства, да разграбления беззащитных … – Ги брезгливо поморщился. – Думаю, что если мы начнем осаду какого-нибудь мало-мальски нормального городка, они разбегутся в разные стороны, словно зайцы и станут только портить все дело, да мешать… – Он вздохнул и отпустил Гуго, а сам пошел к своей палатке, чтобы переодеться и вооружиться.

Ги крикнул оруженосцев и слуг, приказывая им принести вооружение и остальную амуницию, а сам быстро прошел к себе и разделся, сбросив парадную котту и рубашку. Оруженосцы помогли рыцарю надеть выбеленную полотняную рубашку «шэнс», называемую также и «камизэ», и короткие, чуть ниже колен, штаны «брэ». Поверх брэ, оруженосцы надели длинные чулки «шосс», натягивающиеся отдельно на каждую ногу и крепившиеся тонкими ремешками к пояску брэ. Шоссы соответствовали желто-черному цвету родового герба и были выполнены в виде чередования черных и желтых полос. Утилитарность многих одежд Средних веков еще не имела четкого разделения на постельные, домашние или боевые одеяния. Сверху камизэ оруженосцы надели рубаху-камзол «блио», часто схожую с длинным камзолом-коттой. Блио было также выдержано в цветах рыцаря, но богаче и искуснее расшито возле ворота, груди, подола и рукавов, которые были длинными, могли расширяться, и снабжались ремешками, позволявшими стягивать их при надевании боевого камзола-гамбезона. Слуга помог де Леви надеть высокие сапоги из мягкой кожи, доходившие почти до колен рыцаря, и прикрепил золотые шпоры. На сапогах, в районе щиколоток, располагались ремешки, которыми голенище шнуровалось, они завязывались возле верха раструба и удерживались на ноге воина. Ги де Леви решил не надевать гамбезон, ведь он находился в укрепленном лагере и не собирался в ближайшее время принимать участие в каком-либо боестолкновении. Оруженосец надел ему через голову тонкую итальянскую кольчугу, склепанную из тысяч мелких стальных колечек и сюркот желтого цвета с вышитым родовым гербом, подпоясал широким, богато инкрустированным золотым шитьем, поясом, прикрепляя к нему кинжал с широким лезвием, и подал меч, висевший в ножнах на длинной перевязи, надеваемой через голову и плечо.