– Так где родители-то, Елизавета Андреевна? Живы?

– Живы. Живут каждый своей жизнью. У отца семья в Астрахани. У мамы семья в Греции.

– А вы тут, – закончил за нее Вихров. – Часто встречаетесь?

– Нет. Нечасто.

И про себя закончила, что почти никогда.

Папа с мамой приняли для себя решение о создании новых семей, в которых тайно существовали не один год, не сразу. Они дожидались окончания ею университета. И как только она получила диплом, они ее «обрадовали». Оставили одну, переписав на нее квартиру, машину, старенькую дачу в пригороде. Она там уже несколько лет не была. Как-то вот так справились с родительским долгом и укатили. И видела она их, дал бы бог памяти…

Точно, отца шесть лет назад. Маму четыре.

– Созваниваетесь?

– Да.

Лиза недовольно поморщилась. Родительские звонки порой ее так выбешивали, что она не всегда отвечала. Мама тогда принималась звонить Маринке. Отец Павлику. Он о нем знал.

– А кто они, Елизавета Андреевна? Кто ваши родители?

– Мама по образованию переводчик. Три языка. Всю жизнь проработала гидом. На экскурсии и познакомилась с этим туристом из Греции. Полюбили друг друга. Отец военный летчик. В отставке по здоровью. Читал лекции в университете. Там влюбился в свою студентку и уехал вместе с ней на ее малую родину. А вы, собственно, чего прицепились к моим родителям? – Она, устав стоять у стены, сердито двинула ногой стул, уселась напротив Вихрова. – Желаете сообщить им о моем дурном поведении? Или свататься собрались, капитан Вихров?

– Так я бы с радостью, – подхватил он подачу с легкой улыбкой, поигрывая чайной ложечкой в пустой чашке. – Так не пойдете за меня. Нищ я и гол как крыса церковная. А вы вон как упакованы. Шикарная квартира в центре.

– С шикарным видом из окна, – подсказала Лиза.

– Что немаловажно, – поднял указательный палец Вихров. – Машина, опять же, у вас дорогая. Красивая вы. Умная. У вас престижная работа. Одни достоинства, одним словом. А я… Кто я? Простой мент. Нет, не пойдете за меня, Елизавета Андреевна.

Она молчала, ожидая продолжения.

И Вихров не разочаровал.

– Кто я? – воскликнул фальшивым расстроенным голосом. – Кто я в сравнении с тем плейбоем, что забирал вас из полиции? Кстати, кто он?

Вот! Вот он ради чего притащился в такую рань. Узнать подробности об их отношениях с Пашей. Может, сложил уже для себя какую-нибудь угловатую версию о том, как, желая ее подставить, соперница убивает бедного малого из гончарной мастерской.

Бр-рр, противно.

– Это мой бывший парень. Он оставил меня ради дочки хозяина. Женился на ней. И живут богато и, наверное, счастливо, – выпалила Лиза со злостью. – Что-то еще? Что еще вы хотели узнать у меня, приехав в такую рань без звонка? В каких мы с ним теперь отношениях? А с его женой? Было ли мне больно, когда он ушел к ней? И почему я продолжаю работать в фирме ее отца? Что? Спрашивайте, капитан Вихров!

– А вам было больно? – кажется, из всего, что она сказала, он услышал только это.

– Мне противно с вами разговаривать! – Лиза вскочила с места и указала рукой на дверь: – Уходите. Вообще не понимаю, зачем вы здесь!

Он минуту ее рассматривал. Спокойно, даже безучастно. Потом с тяжелым вздохом вылез из-за стола.

– Вообще-то я приехал извиниться, – проговорил Вихров, проходя мимо. – Извиниться и поговорить.

– Будем считать, что у вас не вышло, – выпалила Лиза ему в спину.

– Не вышло, – согласно кивнул капитан, останавливаясь в прихожей возле своих ботинок. – Но все равно, Елизавета Андреевна, извините меня за то, что вам пришлось провести пару ночей в камере.

Было видно, что извинения даются ему тяжело. Голос неуверенный, будто Вихров сомневался в правильности сказанных слов. Будто внутренне спорил сам с собой.