Достаточно близкие отношения Ермолина с Тухачевским и членами его семейства сохранялись и в 20-е, и в 30-е гг.^>357 Один из выступавших на Военном совете при наркоме обороны 1–4 июня 1937 г., посвященном рассмотрению «дела Тухачевского и военно-фашистского заговора», в числе близких к арестованному маршалу людей указал: «…Ермолин – бывший начальник штаба Тухачевского по Западному фронту…»^>358.

В войсках Западного фронта, которым в 1922–1924 гг. командовал Тухачевский, в должности помощника командира 79-го стрелкового полка 27-й стрелковой дивизии служил М.Э. Мейендорф (г.р.1887), бывший подпоручик л-гв. Семеновского полка, русский, дворянин из Петербурга, имевший неоконченное физико-математическое образование в Петербургском университете, затем обучавшийся в Павловском училище.

В Научно-уставном отделе Штаба РККА, когда его начальником был Тухачевский, служил еще один офицер-семеновец – бывший штабс-капитан М.В. Гильшер^>359, а в историко-биографическом секторе – некий И.Н. Толстой, возможно, бывший капитан л-гв. Семеновского полка^>360.

Еще один эпизод, пожалуй, характеризует отношение Тухачевского к своим однополчанам по л-гв. Семеновскому полку. Видимо, в душе бывшего гвардии подпоручика Тухачевского сохранилось что-то более эмоционально сильное, чем просто память о поручике П.А Купреянове, погибшем в 1915 г., раз в 1927 г., с определенным риском для своей репутации, он помог его сестре А.А. Купреяновой выехать из России, оформив этот отъезд как учебу в Германии. Там ее дожидался уехавший ранее ее жених Жуков. Он увез ее сначала в Грецию, а затем в Америку. У нее было двое детей, и она скончалась в 1983 году^>361.

Помог Тухачевский и своему приятелю бывшему капитану л-гв. Семеновского полка барону А.А. Типольту, служившему, как уже отмечалось выше, одно время (в 1921 г.) в штабе будущего маршала в 7-й Красной армии, когда в 1935 г., после убийства С.М. Кирова, его в числе так называемых «бывших людей», проживавших в Ленинграде должны были депортировать в Казахстан. А.А. Типольт обратился за помощью к тогда уже весьма влиятельному Тухачевскому и, благодаря ему, был оставлен в покое, в Ленинграде.

В связи с приведенными выше фактами уместно, думается, привести свидетельство Л.Л. Сабанеева. Подытоживая свое мнение о личности Тухачевского, он заключал: «…Возвращаясь к Тухачевскому, могу сказать, что общее мое впечатление от него было чрезвычайно хорошее; это был человек очень благородный, отважный, культурный, не лишенный чудачеств и склонности к сатире. Он делал много добрых и хороших услуг людям своего круга в тяжелые времена военного коммунизма, выручал из объятий ВЧК многих, но всегда «некоммунистов». У него был свой план жизни, в котором коммунизм был только поводом и средством временного характера. Но в герои коммунизма его записывать было бы ложью, ему самому противной»^>362.

Некоторые колебались, выбирая между «красными» и «белыми». Характерно в этом отношении поведение капитанов Б.В. Энгельгардта и С.К Лобачевского. По свидетельству Корнфельда, Тухачевский «был очень дружен… с капитанами Лобачевским и Энгельгардтом…Они имели репутацию превосходных боевых офицеров и томились обстановкой петербургского тыла»^>363. Все трое отправились на фронт 2 августа 1914 г.

Сигизмунд Казимирович Лобачевский (1893–1920), капитан (октябрь 1917) – кадровый офицер и «коренной семеновец», ровесник Тухачевского, поляк, дворянин (из Киевской губернии), католик по вероисповеданию, происходил из семьи полковника. Лобачевский принадлежал к известной, хотя и не очень родовитой дворянской фамилии: он был правнуком знаменитого и выдающегося русского математика Лобачевского