Сон или явь? Гарри видел, чувствовал и слышал. Сейчас он жил в этом, и оно было прекрасно. Он снова в Хогвартсе! Снова идёт и крадется у каменных лестниц, а рядом его верный и самый лучший друг – Рон. Гарри улыбается. Да и Рон тоже выглядит довольным. Школьные коридоры погружены во мрак ночи. Алый огонь и потрескивание факелов остались далеко за дверью и за несколькими узкими коридорами, проходами и лестничными пролётами. Лунный свет падает впереди через высокое и узкое окно зала. Гарри посмотрел на Рона. Тот на него. Совсем как в старые добрые времена они выбрались в поздний и запретный час бродить по замку. Где-то ходит завхоз Филтч, страшный и злой, как и всегда, но ему не угнаться за «ночными странниками». У Гарри есть и «мантия-невидимка» и «карта морадёров». Гарри чуть обеспокоился: где эта самая карта? Рука скользнула в карман мантии. Там – её нет! Гарри почувствовал небольшое беспокойство и обернулся, прислушиваясь – нет ли позади шагов. Рон всё также спокоен и весел, хотя его лицо довольно трудно сейчас разглядеть, как и самого Гарри. Гарри узнал место по которому они шли. Да. Ни смотря на мрак и тени, это был коридор, ведущий к «часовой башне». Ещё несколько мгновений, и до Гарри донесётся стук часового механизма и тиканье. Они идут к воротам, ведущим к длинному, старому, поскрипывающему на ветру и от времени, деревянному мосту, через ущелья. А за ним – тропинка, спускающаяся к домику Хагрида! Ах, только бы сон длился подольше. Тогда Гарри увидит своего друга. Конечно же, и Хагрид будет рад Гарри и Рону, даже в такой запретный час. Ведь ему ни в первый раз принимать друзей в ночное время.

Гарри сделал ещё шаг. Затем ещё и ещё. Что-то тормозило его движение, но Рон уверенно ушёл вперёд и не заметил заминку друга. Гарри попытался сделать рывок, нагнать друга, но ноги как будто прилипали к каменному полу. Так сон?.. Гарри передёрнуло. Что это за странный, но знакомый звук? До слуха Гарри донеслось позвякивание и чужеродный гомон. Но Гарри не испугался этих звуков. Он замер и…

Гарри открыл глаза. Сон! Рон негромко и спокойно похрапывал в комнате. Через завешенное окно на штору падал бледный свет луны. Значит, уже миновала полночь, а луна вознеслась над садовыми деревьями и огородными грядками «Норы». «Нора» – самое любимое место Гарри. Тот самый дом, который дал приют Гарри после Хогвартса, но не менее, а может даже более, любимый Гарри. Потому что здесь был Рон и миссис Уизли, готовившая очень вкусные завтраки и луковый суп. Мистер Уизли, помогающий и поддерживающий Гарри, не только как член «Ордена Феникса», но, как верный друг и опекун, которым когда-то был Дамболдор. Хотя профессор Дамблдор был чем-то другим. Его мысли и забота проявлялись по иному, да и сам он, как опекун Гарри, был другим человеком. Более загадочным и скрытым. А мистер Уизли был ближе и роднее, человечнее. Как будто и в нём текла родная кровь!

А что сон? Самый обычный и никчемный, но… Гарри пробудился неохотно ото сна. Пот выступил у него на лбу. А образ старого и верного замка Хогвартс врезался в его память, монументом возвысился в мыслях Гарри. Хотя сейчас, когда Гарри понял, что мысли, переживаемые им минутой назад были всего лишь сном, он не испытал радость или чувство облегчения. Так как, представший во сне замок, был желанен его сердцу, как и мерное похрапывание находившегося рядом верного друга Рона, как и милый, сердцу, дом семейства Уизли, по лестнице которого он неторопливо спуститься вниз к завтраку и увидит Джинни. Миссис Уизли потреплет его по взлохмаченным непослушным волосам и скажет доброе слово и приветствие. А Гарри не найдётся сразу, что ответить. Рядом будет Рон и Гермиона. Джинни и Джордж и мистер Уизли и… И… Гарри снова, незаметно для себя, погрузился в сон. Но, столь желанный его сердцу, Хогвартс так и не явился ему больше. И Гарри знал, падая в бесконечные и бескрайние лабиринты сна, что уж школа Хогвартс не ждёт его, и самому Гарри не предстоит когда-либо вновь появиться в ней. Каким сладким и коротким показался тот поход вместе с Роном по коридору, ведущим к большому маятнику часов в «часовой башне»! Гарри так и не услышал тиканье часов и щелканье маятника, в покрытой тенями лунного света башне. Да что там луна – равнодушное светило! Но свет его бледного ока бросал на стёкла окон и каменный пол, мертвенный и серый свет. Такой, как и бледное видение перед глазами Гарри. Но такое бледное и затуманенное, что… и Гарри пропал в очередном повороте своего видения. А всхрап Рона взорвался громким возгласом и потонул в сумраке ночи, разлитой в комнате, как будто его и не было вообще. Да и сознание Гарри уже было невозвратно далеко от этого места.