Да, монитор необходим. Лимитная карточка пока полная, без списаний, и в гуманитарке можно выбрать самый шикарный.

Илья криво усмехнулся. В окраинном блоке это слово звучало издевательски. Шикарная морально устаревшая аппаратура, шикарная подержанная мебель и нелепая одежда, сшитая по одним лекалам, – тоже шикарная…

Илья убрал карточку и подпер щеку кулаком. Скучно. Зевнув, он медленно оглядел комнату. Новое жилье ничем не отличалось от старого: сальные обои, перекошенный пластмассовый шкаф, кровать с выемкой от чьей-то спины, сверху – квелое покрывальце. А, ну и креслице еще… В каждой квартире почему-то обязательно стояло кресло.

Кроме этого, в жилищный минимум входил вертикальный гроб душевой кабины и так называемая кухня – тоже гроб, разве что двухместный. Кухню Илья уже смотрел: столик, табуреточка, всё такое. Шнур у холодильника был, как всегда, обрезан, а внутри лежало свернутое одеяло и пачка соли. Илья не удивился. На окраине все квартиры одинаковые, и эта была такая же, только без телемонитора.

Значит, завтра – за шикарным монитором, напомнил себе Илья. Или за роскошным, какой уж попадется.

– Белкин?..

Андрей молча кивнул и, увидев полицейский жетон, сделал шаг назад.

– Я, между прочим, тоже Белкин, – сказал седой мужчина с опухшим, но добрым лицом. – Дознаватель из районной управы. Иван Петрович. Так ко мне и обращайся.

– Как у Пушкина, – улыбнулся Андрей.

– У кого?..

– У писателя Пушкина, – повторил он громче, словно для глухого, и смутился. – Да вы проходите.

Иван Петрович аккуратно прикрыл дверь и, расстегнув легкий бежевый плащ, повесил его на крючок.

– Не работаешь? – спросил он, осматриваясь.

– Вообще, работаю, – Андрей замер в неловкой позе. – Сегодня выходной.

– Молодец, – похвалил дознаватель. – На что деньги тратишь? Не пьешь?

Он продолжал изучать обстановку, хотя изучать было особенно-то и нечего. У Андрея появилось ощущение, что Иван Петрович смотрит не на поверхность предметов, а вглубь. Это немного напоминало прием у врача, и Андрею стало приятно. В нем с детства жила уверенность, что поход в клинику сам по себе уже является частью лечения и поэтому прибавляет здоровья.

– Не пью, – сказал Андрей. – Я этого не люблю.

– Копишь? На что?

– Не решил еще. Может, круиз…

– Молодец, – снова сказал Иван Петрович, и Андрей понял, что дознавателю всё равно.

Походив по комнате еще с минуту, полицейский извлек из кожаного футляра плоский диск и демонстративно положил его на стол. В центре диска загорелся зеленый огонек.

– Предупреждаю: разговор записывается, и твои ответы имеют юридическую силу.

– Если навру, меня посадят, – догадался Андрей.

– Вроде того, – сказал дознаватель с неохотой. – Вчера вечером ничего подозрительного не заметил?

– Еще как заметил! Женщина во дворе кричала.

– Дальше, – поддержал Иван Петрович.

– А потом исчезла. Я полез ее спасать, а ее уже не было. А я себе штаны испортил.

– Куда полез?

– В кусты. И об кусты разорвал, – в подтверждение Андрей потеребил неровный шов на брюках.

– Значит, женщина в кустах кричала? Дальше.

– Всё. Потом она пропала, и всё.

– Думаю, к делу это не относится, – проговорил дознаватель. – Но, если хочешь, можно оформить как официальное заявление. Тогда придется рассказать еще раз и поподробней.

Андрей пожал плечами.

– Нет, наверно…

– Что-нибудь еще? Кроме женщины.

– Больше ничего.

– В соседнем доме совершено убийство, – неожиданно и как-то бесцветно сообщил Иван Петрович.

– Убийство?! – с ужасом воскликнул Андрей. – Кого?

– Гражданина Аристарха Павлова, пятидесяти одного года от роду. Ты был с ним знаком?