Наставник продолжил:

– После реставрации академии, Айзерон Мерхес хотел сделать карту Многомирья, простую и удобную в использовании. Чтобы духи могли легко и беспрепятственно изучать другие миры, развиваясь еще интенсивней. Как ты знаешь, со временем Мерхес оставил эту затею, все реже возвращаясь из Хаоса и все сильнее изменяясь. Он видел смысл в таких трансформациях, поэтому многим пожертвовал ради них. Проект «коридоры» так и остался незавершенным. Сейчас это беспорядочное и опасное место, именно поэтому данная часть замка скрыта от новичков. Для человека же подготовленного, умеющего слышать интуицию, коридоры хранят новые возможности.

– Почему вы считаете, что я готов?

– Шейнел, – он остановился и посмотрел пронзительно-искренними глазами, – Мы испытывали тебя гораздо дольше положенного, однако, ты неоднократно доказывал свою мудрость. Свою зрелость. В конце концов, даже твои противники были вынуждены смириться и признать, что черные руки – вовсе не признак слабого духа. Черные руки – лишь отпечаток прошлых ошибок, доставшийся в напоминание. Это не должно мешать твоему настоящему и будущему. И мы точно так же не вправе тебе препятствовать. Не только ты извлек урок. Мы тоже извлекли.

– Эти коридоры манили меня с первого дня, – зачем-то признался я.

– Значит, именно здесь тебе суждено отыскать необходимые ответы. Но ты ведь и сам это прекрасно понимаешь.

Я кивнул.

– Арки, что ты видишь сейчас – неупорядоченные порталы. То, что находится по другую сторону, работает по неизведанным законам. В мирах, что они открывают, можно найти много интересного, но, если решишь отправиться в путешествие, убедись в отсутствии сомнений. Потому что без твердой уверенности ты рискуешь сгинуть в параллельной реальности, утеряв эту.

– Нас видят с той стороны? – спросил я наставника, вглядываясь в морозную ночь снежных пустошей, хранимых одним из проемов.

– Арки могут видеть и использовать только ученики академии, – ответил он.

Мы неспешно двинулись дальше.

Среди прочих пейзажей особенно выделялся один, затягивающий в пустую серую среду. Там не было ничего, кроме шумного тумана, колкого и бесконечного. Крохотные точки мельтешат туда-сюда, в их беспорядочной возне нет никакой цели. Они пребывают в тотальном неведении, лишены мыслительной деятельности и каких бы то ни было ощущений.

– Так вот, значит, как выглядит Асмор, – проговорил я, заворожённо глядя на врата в иной мир, самый нижний и пустой из всех, – Вот, куда попадают духи после смерти… Ты спускаешься ниже и ниже, туда, откуда уже не выбраться. Туда, где негде черпать энергию. И чувствуешь, как растворяешься среди этой серой пустоты.

– Асмор гипнотизирует, – спутник положил руку мне на плечо, – Никогда не переступай порог этой арки, иначе уже не вернешься.

Поборов оцепенение, я отступил.

– Столько раз умирал, но так и не понял, что же такое смерть, – с губ сорвался сдавленный смешок.

Наставник ничуть не удивился.

– Не только эти коридоры носят имя Мерхеса, – сказал он, – Я хочу рассказать тебе о парадоксе Мерхеса. Но сначала скажи – что ты знаешь о сакральном знании?

– Оно содержит код от всех возможных реальностей. С его помощью можно перекроить судьбу.

Армвелл кивнул, а затем снова спросил:

– Если дух умирает, как думаешь, есть ли у него шанс вернуться к жизни?

– Нет. Вы же только что сами сказали, что из Асмора нет обратного пути.

– А что, если сакральным знанием завладел человек, который, прибегнув к его силе, воскрешает своего любимого? Ведь сакральное знание всесильно и с его помощью любые процессы возможно обернуть вспять. Так если вернуться в прошлое и предотвратить, скажем, катастрофу, унесшую жизнь любимого человека…