– Мужчине она ничего поднимать не станет, – заметил Власов, – сам поднимет. А вот женщине…

– Возможно. Такое шило в тело входит легко, усилий не требуется. Могла быть и женщина. Если мне память не изменяет, с похожей историей мы уже встречались лет пять – семь назад. Я говорю об оружии. Надо поискать в архивах заключение. Сыщики вышли на улицу и с удовольствием вдохнули свежий воздух.

– Он вспомнил дело Бориса Нежданова. Охранник был убит таким же шилом. Оружие так и не нашли.

– А тебе не кажется, что нам навязчиво предлагают кандидатуру Бориса? Парень просидел в зоне семь лет, науки знает, зачем же ему напрашиваться к нам? По лагерю соскучился?

– В таком случае убийце хорошо известна его история. Наталья ее отлично знает.

– И опять сплошные догадки. Меня другой вопрос волнует. Алексея и Арину можно легко убить из арбалета на участке, как это сделали с собакой. Так нет же, убийца действует вне дома.

– Интересная мыслишка.

– Он или она не хотят, чтобы мы работали на территории коттеджа. Почему?

– Это верно. Мы туда ни разу не заглядывали.

– Что там есть такое особенное? Надо разобраться.

Наташа дала Павлику подробные инструкции:

– Близко к окнам не подходи, я скоро вернусь. Заеду к папе в больницу и обратно. Мне надо поговорить с врачом. Ты меня понял?

– Я все понял.

– Умница.

Заперев дом, Наташа открыла гараж и тут же заметила тень на стене. Оглянувшись, увидела Бориса. Его опухшее, в кровоподтеках лицо пугало своим уродством.

– Где же твои псы? Дала им выходной? Напрасно. Меня трудно запугать.

Он подошел к растерянной женщине и одним рывком сорвал с нее платье. Она даже не вскрикнула. Он разорвал на ней все, что было надето, и повалил ее на засыпанный щебенкой пол. Наташа не сопротивлялась и даже обняла его. Это была сумасшедшая долгая страсть. Наконец все кончилось.

– Хотел сделать тебе гадость, а получилось – доставил удовольствие.

– Ты мне его доставишь, если уйдешь.

– Я уеду на твоей машине, тебе она больше не понадобится.

Наташа поднялась, бросила ему ключи, выхватила через окно машины плащ и вышла из гаража.

Он обогнал ее на дороге, злорадно усмехаясь. Женщина шла к шоссе и даже не глянула в его сторону.

На какое-то мгновение Алексей пришел в себя. Сиделка напряглась, увидев открытые глаза пациента, находившегося в коме. Он долго ее разглядывал, потом приподнял руку и указал на нагрудный карман белого халата, из которого торчал карандаш. Сиделка его поняла. Вынула из тумбочки блокнот и вложила ему в руку карандаш. Он долго выводил буквы, глядя в потолок, потом выронил карандаш и потерял сознание. В записке было написано несколько слов латинскими буквами. Что они обозначали, она понять не могла и побежала к врачу.

Сворачивая на перекрестке в сторону коттеджного поселка, Вербицкий увидел Наташу, идущую к шоссе. Он остановился и с удивлением отметил, что на ней был плащ, застегнутый на все пуговицы. Это в такую-то жару!

– А я к вам, Наталья Владимировна. Я должен сообщить неприятное известие. Ваша домработница убита.

Наташа вскрикнула:

– Господи, за что?

– Я хотел бы осмотреть ваш дом. Садитесь в машину.

Наташа в полной растерянности подчинилась.

– Почему вы пешком, а не на машине?

– Она сломалась.

– Звучит фантастически. Тем более что я ее видел. За рулем сидел ваш бывший муж. Ну куда мне за ним угнаться!

– Я сама отдала ему ключи.

– Вот как? Не вяжется с вашим заявлением.

– Я не хочу ему ничего плохого. Он несчастный человек. В некоторой степени я сама в этом виновата.

– Имеете в виду показания в суде?

– Да. Следователь мне ясно дал понять – если я обеспечу мужу алиби, то пойду следом за ним, а сына отправят в детдом.