Мой спаситель вопросительным взглядом посмотрел на меня. Я ему ответил утвердительным кивком, а он виртуозным взмахом руки развернул свою жертву, и, отвесив увесистый прощальный тумак, отправил его в ближайшую подворотню, где, не снижая скорости, он скрылся.

Только теперь я не спешно рассмотрел своего спасителя. Он был на год-два постарше меня, и, скорее всего, прошёл жестокую школу морского воспитания, что оставило неизгладимый след и на поведении, и на внешности молодого человека.

Он был среднего роста, коренастый, широкоплечий с накачанными бицепсами и крепкими ногами. Руки и лицо его были обветрены и покрыты многочисленными шрамами.

– Ну, как тебе наш город? – спросил он, засовывая кнут за голенище высокого сапога. – Ничего, город как город – ответил я. – Благодарю за помощь. И окинул его взглядом с головы до ног.

Одежда на нём была по сравнению с моей – царской. Штаны из красной парчи с золотым шитьём идеально сидели на его сильных ногах. Куртка была из тонкой выделанной кожи, с вкраплёнными камушками на рукавах и кончиках воротника, широкий пояс с разнообразным оружием и кожаные сапоги с широкими голенищами, выдавали принадлежность к «береговому братству».

– Ну не скажи, – ответил он. – Наш город-порт Тортуга единственный, в своём роде на весь Карибский бассейн. Это можно сказать, столица и единственное место отдыха «берегового братства» на десятки тысяч миль в округе, а может и во всём мире.

Рис 6

– Да, – сказал мой неожиданный спаситель, – меня зовут Эдд Хаггерт и служу я как раз на том разноцветном корабле, который ты с таким интересом рассматривал, когда на тебя свалилась эта шпана. И протянул мне загорелую мускулистую руку.

– Дик, – сказал я в ответ и пожал ее.

– Откуда ты так сразу узнал, что я не местный? – Ну, это сразу видно. Во-первых, такие молодцы, как только что удалились, на «местных», не нападают. Во-вторых, у тебя довольно простая и не по местной моде одежда, а в третьих, местные ребята никогда не разглядывают с таким интересом собственную бухту. Достаточно, сэр?

– Вполне, – ответил я.

– А что ты сделал с этими? – задал он встречный вопрос, указывая на лежащих в пыли противников.

– Не знаю, – ответил я, не лукавя, – просто я страстно пожелал, чтобы они замерли и, воочию, представил этот процесс – вот они и замерли.

– Это что–то новенькое, побеждать противника, не прибегая к насилию, да, очень здорово, до того здорово, что даже и не правдоподобно. Я бы ни за что не поверил, если бы не увидел своими глазами. Он опустился на корточки, перевернул одного из лежащих лицом вверх, пошлёпал его по щекам, зачем-то потрогал пульс и ущипнул за нос.

– А теперь попробуй разбудить их, – попросил он. Я смотрел на лежащих людей и мысленно приказал им очнуться и встать. Сначала это не дало никакого эффекта. Эдд подбодрил меня.

– Давай, давай, и, желательно с тем же усилием. Я повторил мысленно свой приказ два, три, четыре и больше раз с разными интонациями и страстью. И, в конце концов, через некоторое время, они зашевелились, поднялись. Недоуменно озираясь, покачиваясь, явно не понимая, что же с ними произошло, удалились в неизвестном направлении.

– А меня можешь обездвижить? – спросил новый знакомый, когда они скрылись из вида. – Не знаю, – ответил я. – А ты попробуй, – сказал он, и, сидя на скамейке, уставился мне в глаза. Ничего не оставалось делать, как только исполнить просьбу Эдда Хаггерта. Я попробовал, и уже через пять минут, он полулежал, откинувшись на спинку скамьи без признаков жизни. Пощупав пульс, я с трудом нашёл слабое биение. Сильно испугавшись, я попробовал вернуть его к нормальному состоянию, и у меня это тоже получилось.