– Вы, должно быть замерзли, – сказал Джон, окидывая взглядом Кейси. Ее волосы стали немного влажными от дождя, а рука, в которой она держала свою черную сумку, слегка дрожала. – Хотите горячего чаю ?

– Да, я бы не отказалась.

– Хорошо, сейчас принесу, а вы пока располагайтесь. К сожалению, моя стойка для вещей пропала, поэтому можете оставить свое пальто на диване, – он кивнул в сторону синевато-серого дивана, который, судя по неубранному постельному белью, явно служил хозяину дома спальным местом. – И еще, – он обошел диван, нагнулся, что-то взял с пола и снова вернулся к Кейси, держа в руках пару старых изношенных тапок, внутреннюю часть которых, судя по скромным клочкам черного цвета, давным-давно покрывал искусственный мех, – не забудьте снять вашу обувь.

Он поставил замученные тапки возле Кейси и направился к спиральной лестнице, которая располагалась в левом верхнем углу комнаты и вела на второй этаж. Ее ступени были изрядно потерты, и в некоторых местах виднелись небольшие трещины. Перила, выполненные из красного дерева, некогда прочные, сейчас казались очень хлипкими. Складывалось впечатление, что если кто-то решится опереться на них при подъеме, то он несомненно будет изрядно удивлен и разочарован, так как окажется на полу рядом с отвалившимися перилами, окончательно решившими уйти на покой.

Когда Джон поставил ногу на первую ступень, Кейси напряженно сжала свою сумочку, ожидая, что он вот-вот упадет. Но, к ее облегчению, ничего не случилось, и он благополучно поднялся наверх. Она разулась, продела свои ноги в стоявшие на полу тапки и слегка поежилась – они оказались ледяными. Сняв свой плащ, она аккуратно положила его на диван, куда так же отправилась и ее черная сумка. Пока Джон заваривал чай, она решила осмотреть гостиную. Прямо напротив двери располагался камин, в котором виднелись давно потухшие угольки. Его фасад был облицован камнем цвета карамели с изящной лепниной, напоминавшей о временах Древней Греции. На каминной полке стоял дивный старинный глобус темно-бежевого цвета, покрытый тонким слоем пыли. Судя по нанесенным на него очертаниям стран, морей и океанов, глобус относился к концу семнадцатого века. Но вот названия… названия стран, морей, океанов и островов казались какой-то бессмыслицей – материк, который принято было называть Южной Америкой, был обозначен как «Майкалио», а Тихий океан был назван «Бездонным Царством Крона».

«Эта явно необычный глобус. Не знаю, что это, но вещица выглядит так, будто ей не одна сотня лет. Если это правда, она может стоить немалых денег», – подумала Кейси, все еще немного озадаченная.

Рядом с глобусом находилась изящная модель парусного судна длиной примерно в сорок сантиметров, выполненная из меранти. На увесистой подставке из белого мрамора, к которой она была прикреплена, виднелась выгравированная надпись – «Моему верному другу и надежному товарищу. Саймон. 1956». Слева от камина, рядом с лестницей, находился небольшой комод терракотового цвета. На нем стояла старая настольная лампа с абажуром, на котором виднелось давно высохшее черное пятно. Над комодом висела необычная картина, написанная маслом. Кейси подошла ближе, чтобы лучше рассмотреть ее. На картине был изображен корабль, попавший в страшный шторм. Небо было чернее черного и ливень стоял плотной стеной. Вот огромная волна ударилась о левый борт, опрокидывая деревянные бочки и сбивая с ног стоящих на палубе матросов, пытающихся убрать паруса. Яркая молния на мгновение озарила пространство, и под судном показалось страшное чудище гигантских размеров, протянувшее свои длинные щупальца к его корпусу, скрывшемуся под водой.